Осмотрим теперь с высоты северную часть города. На востоке полуострова, образованного излучиной Влтавы, лежит жилой район Голешовице, а на западе — парки Летна и Бубенец. На обширной территории последнего есть озера и небольшая речка, там же разместились выставочный комплекс, стадионы и другие спортивные сооружения. Еще севернее, за двумя рукавами Влтавы и Императорским островом, расположена Троя, которую можно считать зеленым пригородом Праги. Здесь находятся зоологический сад с богатыми коллекциями птиц и животных и оригинальным оформлением экспозиции, а также Тройский замок, великолепный загородный дворец в стиле французского барокко. Этот маленький «чешский Версаль» был построен в конце XVII века архитектором Матеи; сейчас в нем находится Музей вина, а также экспонируются картины чешских художников XIX века. Любопытная деталь: если провести прямую линию от площади Крестоносцев (восточный конец Карлова моста) строго на север, то до Тройского замка будет всего ничего, три с небольшим километра, но при этом наша воображаемая линия дважды пересечет Влтаву. Из-за речной излучины получается, что Троя находится как бы «за двумя реками» от Старого Города.
Наверняка читатели пребывают в недоумении: а как же Карлов мост, этот центр пражской вселенной, почему про него в нашем обзоре ничего не сказано?! Однако о нем мы поговорим позже. Карлов мост — это настоящее чудо: музей и одновременно храм между речными водами и Божьими небесами; чтобы понять смысл украшающих его изваяний, нужно опять погрузиться в историю Чехии. Что мы и сделаем в следующей главе.
Глава 7
Немного истории. Славное Чешское королевство
Бесспорно, история города — это не только камни и башни, дома, соборы и мосты; это, в первую очередь, люди, которые в нем обитали. Мысль банальная, но верная, как большинство банальных мыслей. Однако — увы! — как часто люди власти, наши современники, забывают эту истину! Пройдут десятилетия, и скажут наши потомки: вот мост, воздвигнутый императором Карлом, вот великолепные дворцы, свидетельство гения Растрелли, вот картинная галерея, созданная братьями Третьяковыми. А вот место, где был старинный дом, церковь или иное чудное строение, но снесли их по воле мэра либо другого «слуги народа», и теперь тут мозолит глаза торговый центр или, хуже того, парковка. Как известно, любой город украшают творцы, а уродуют разрушители; к счастью, в истории чешской столицы первых было много больше, чем вторых. Сменяли друг друга князья, короли и императоры, рождались в Праге или приезжали туда гении наук и искусств, и каждый что-то привносил в плоть и ауру города, что-то добавлял к его блеску: сколько выдающихся людей создавали здесь книги и симфонии, читали лекции, строили дома и костелы, пролагали улицы и разбивали сады и, наконец, даровали Праге вольности и привилегии. Случалось, конечно, что и здесь что-то разрушали, но — удивительный факт! — на руинах возводилось нечто еще более прекрасное. Хотя куда им было деваться, этим королям и архитекторам прошлого? В медиевальную эпоху еще и понятия не имели о парковках, торговых центрах и связанных с ними выгодах; на месте дома строили дом, на месте церкви возводили церковь. Так давайте же вернемся в те благословенные времена.
Ну, скажем прямо, не такие уж они были и благословенные — владыки из рода Пршемысловичей попортили друг другу крови ничуть не меньше, чем русские князья, потомки Владимира Красно Солнышко и Ярослава Мудрого. Сын злоумышлял на отца, брат убивал брата, а если и не убивал, то ослеплял его, ввергал в узилище, изгонял из страны. На Руси до того доигрались, что, когда пришли монгольские орды, легла Русь под них, как рожь под серпом. В Чехии тоже не обошлось без иноземной указки: князья спорили и враждовали, а судьей был немец-император; русские князья платили дань монгольским ханам, а чешские — германским королям и императорам. И правильно заметил Игорь Можейко (более известный широкой публике как Кир Булычев), что судьбы западных и восточных славян в те далекие времена были во многом сходны, с той только разницей, что первым приходилось ограждать славянский мир от давления со стороны западноевропейских государств.
Иноземцы не просто взимали с чехов скот и серебро, но брали в плен их души. В IX веке пришли в славянские земли Кирилл и Мефодий (этих выдающихся братьев, впоследствии провозглашенных святыми, сейчас почитают и в России, и в Чехии), пришли они туда из Византии по зову чешских князей. Мефодий крестил в 870 году Борживоя и супругу его Людмилу (Кирилл к тому времени уже умер), вел богослужения на славянском языке и оставил после себя немало учеников, достойных пастырей. Но, тем не менее, росло в Чехии германское влияние, а вместе с ним усиливалась и власть католической церкви, полагавшей, что служить Господу нужно на латинском или, в крайнем случае, на немецком языке. Изгонялись отовсюду ученики Мефодия, и к началу XI века стала чешско-моравская церковь католической, подчиненной римскому духовенству. Не сложилась здесь православная традиция, как на Руси и у южных славян, сербов и болгар, и стали братья-славяне, некогда вместе поклонявшиеся Перуну, людьми разной веры.