Мари Харлампиевич Кладас служил присяжным стряпчим при Таганрогском Коммерческом суде.
Соломон (Шлема) Крамарев после окончания Харьковского университета стал присяжным поверенным в Гродно. Сохранилось два письма, ещё студенческих времен, Крамарева к Чехову и Чехова к Крамареву. 8 мая 1881 г. Антон Чехов писал: «Мудрейший, а следовательно, и ехиднейший Соломон! ‹…› Жив, здоров, учусь и поучаю. Силюсь перейти в III курс. ‹…› Тебя воображаю не иначе как с бородой. Желал бы и видеть. ‹…› Приезжай учиться и поучать в Москву: таганрожцам счастливится в Москве: и по учению, мерзавцы, идут хорошо и от неблагонамеренных людей далеко стоят. Преобладающая оценка у санкт-таганрожцев пятерка».
‹…› Среди вышеперечисленных <одноклассников Чехова> почти никто не пошел по стопам родителей. Дети купцов становились врачами, юристами, военными. Они «выламывались» из купеческой среды, которая казалась им отсталой и живущей по устаревшим традициям.
‹…› Купеческий сын Елизар Гиршевич Эйнгорн, окончив Харьковский университет, стал таганрогским врачом. Некоторое время он являлся врачом мужской гимназии (1877) ‹…›, <но затем > стал оперным певцом, под псевдонимом «Аркадий Яковлевич Чернов». Иногда он приезжал в родной город, и «Таганрогский Вестник» помещал подобные объявления: «Во вторник, 28 февраля в городском театре концерт Артистов С.-Петербурга. Оперы А. Я. Чернова (баритон) и г-жи Пильц (контральто)» (№ 21, 26 февраля 1896 г.)
Таганрогский журналист А. Г. Торопов вспоминал о начале творческого пути артиста: «Серию концертов открыл вчера г-н Чернов, баритон С.-Петербургской Императорской сцены. Для нас г-н Чернов представляет двойной интерес, так как он ‹…› наш земляк и на наших глазах прошли чуть ли не первые сценические попытки этого артиста. Теперь г-н Чернов — звезда, если не первой, то во всяком случае очень крупной величины ‹…› А у меня в памяти другое время — когда г-н Чернов на второй или третий сезон сценической деятельности подвизался и на нашей сцене ‹…› Мы помним его лакеем в „Зимнем вечере с итальянцами“, Парисом ‹…› Г-н Чернов решил сделаться певцом и поехал учиться в Италию. ‹…› Петербург широко открыл гостеприимные двери молодому артисту».
‹…› Пожалуй, единственным человеком в чеховском классе, продолжившим отцовское дело, был Александр (Аарон) Викторович Виктешмайер (ок. 1860–1911). Сын купца, он тоже стал купцом, владел паровой мельницей. Был избран старостой синагоги.
С некоторыми известными одноклассниками писатель учился совсем недолго. Например, с П. Ф. Иордановым (1857–1920). Антон остался в третьем классе на второй год, и Павел окончил гимназию раньше — <В 1877 г. с золотой медалью>. Завершив обучение в Харьковском университете, он в 1884 году стал таганрогским санитарным врачом. Это был патриот своего города, энтузиаст и единомышленник А. П. Чехова. В бытность членом Городской Управы и заведующим городской библиотекой (с 1895 г.) он очень многое сделал для пополнения библиотеки, создания музея и памятника Петру I <в Таганроге в ознаменование 200-летия города>[52]. В 1917 году его избрали членом Государственного Совета. А умер <он> во время исполнения своего врачебного долга — заразился, работая в тифозных бараках.
Братья Сабсовичи впоследствии стали врачами, практиковали в родном городе и состояли с 1890-х годов в Таганрогском Обществе врачей. Секретарем этого общества являлся ещё один одноклассник, <сидевший с Чеховым в выпускном, восьмом классе гимназии за одной партой>, Исаак Яковлевич Шамкович, выпускник Петербургской Медико-Хирургической Академии, по окончанию которой в 1887 г. он вернулся в Таганрог. ‹…› 22 августа 1901 году Г. М. Чехов в письме к двоюродному брату упоминает: «Твой товарищ по гимназии, Шамкович, имеет практику побольше любого профессора, сумел зарекомендовать себя великим медиком».
‹…› Писатель С. Званцев, сын И. Я. Шамковича, вспоминал: «В доме царило волнение, связанное с приездом в Таганрог Чехова. ‹…› когда раздался звонок и открывать вышел сам отец, ‹…› в дверях показался высокий ‹…› и худой человек, в черном пальто и черной шляпе, несмотря на лето. Отец сказал дрогнувшим голосом: „Здравствуй, Антон!“ ‹…› А в кабинете ‹…› уже сидел консилиум: доктор Шимановский и доктор Лицын. ‹…› Консилиум собрался, чтобы решить, можно ли Чехову остаться в Таганроге, на чем Антон Павлович стал снова настаивать: время от времени писатель возвращался к этой мысли, ‹…› под конец речь стала уже идти не только об уютном уголке, но и о климатически здоровом месте. Но годится ли для этого Таганрог, приморский южный город? Консилиум решил: нет, не годится. Восточные ветра, зимние холода… ‹…› Помню, отец грустно сказал моей матери: — Я удивляюсь, как может дышать человек такими легкими…» [АЛФЕР(I). С. 154, 165–166 и 171].
52
П. Ф. Иорданов по характеристике Чехова — см. его письмо И. Я. Павловскому от 26 октября 1896 г. — был «интеллигентный, доброжелательный и, по-видимому, отзывчивый человек». По его просьбе Антон Чехов в Париже вел переговоры со скульптором Марком Антокольским о создании им памятника Петру I. Памятник был отлит в Париже, затем, под неусыпным контролем Иорданова, доставлен по железной дороге в Марсель, а оттуда морем — в Таганрог, где был установлен в 1903 г. Биографическую справку о нем см. в [КИРИЧЕК].