Фома
У дома меня ждал высокий человек в серой куртке и объемной кепке, которые были в почете у портовых грузчиков. При виде меня мужчина стащил головной убор и поклонился.
— Здравы будьте, господин.
— Здравствуйте, — я подозрительно сощурился. — Чем обязан вашему визиту?
— Чего? — немного опешил незнакомец.
— Вам что-то нужно от меня?
— Да, господин, — гость кивнул и принялся мять кепку. — Мне сказал Жора, сын Давыдыча, который…
— Быть может, вы сразу перейдете к делу? — поторопил его я, подозревая, что диалог затягивается.
— Мы? — мужик обернулся и смущенно пожал плечами. — Стало быть, я прознал, что здесь будет жить большой человек, адвокат.
— Верно, — я расправил плечи. — Чехов Павел Филиппович, адвокат.
— О, — протянул гость и еще раз поклонился. — Значит, правду сказал Жора.
— И? — нетерпеливо перебил его я.
— Хотелось попросить вас о помощи.
— Какой? — заинтересованно уточнил я.
— Я работал в порту, милсдарь. По причине хвори пришлось уволиться.
— И какой же хвори? — я сощурился.
Мужчина горестно вздохнул и прижал кепку к груди.
— На самом деле я повздорил с бригадиром. И он погнал меня прочь, не выплатив задержанной зарплаты и выходного пособия.
— Так обратись в профсоюз, — посоветовал я.
— Не успел я в него вступить, — гость посмурнел и с надеждой посмотрел на меня. — Быть может, вы могли бы помочь мне?
— Вернуться на работу?
— Деньги получить, которые бригадир прикарманил.
— А договор найма имеется? Хотелось бы посмотреть.
Мужчина вновь вздохнул и скривился, будто съел что-то кислое.
— Не стал бригадир подписывать бумаги. Все обещал, да время тянул.
— И расписки никакой нет?
— Нету, господин.
— Что ж…— я развел руками. — Профсоюз и договор — придумали не просто так.
— Понятно, — мужчина шмыгнул носом и подхватил пыльный рюкзак, который до того стоял под кустом. — Простите, господин, что отнял время. Я вот подумал, просто…
Что-то в его виде тронуло меня за живое. Быть может, небольшой помятый алюминиевый чайник, привязанный к лямке рюкзака.
— Вам есть где жить?
— Выгнали меня из общежития. Но говорят, что здесь много мостов. Может, под каким и заночую.
— А каким ремеслом вы владеете, любезный…
— Фома Питерский, — он протянул мне мозолистую руку и тотчас одернул ее. — Умею делать всю тяжелую работу. Не гнушаюсь любого труда. Могу и на воротах стоять. В своей деревне мог медведя кулаком свалить.
— Зачем? — ошарашенно спросил я.
— Он от цыган сбежал. Проголодался и решил полакомиться ребятишками на малине. А я мимо с рыбалки шел. И, стало быть, двинул ему по уху.
— Сильно, — улыбнулся я.
— Вот после этого меня и стали побаиваться в деревне-то. Я из простых и не должен быть таким сильным.
Я совсем по-другому посмотрел на гостя, отметив, что он довольно молод, широк в плечах и достаточно высок. Если его подстричь, отправить в баню, а потом переодеть, то он вполне может вписаться в штат прислуги в доме.
— А скажи-ка мне Фома, не хочешь ли ты остаться при мне? Кто-то должен топить камин, носить продукты и поручения. Да и в доме понадобится ремонт…
— Договор составим? — оживился мужчина.
— И в профсоюз вступить не забудь, — довольно хмыкнул я. — В доме наверняка найдется комнатка для тебя.
— Мне хватило бы коморки под лестницей, — с готовностью сообщил мужчина.
Я покосился на него, решив, что своими плечами Фома вполне может лестницу развалить. Говорить этого вслух не стал. У порога мой новый работник вытер подошвы ботинок о коврик и только потом вошел вслед за мной.
— Работать я начну завтра. Кабинет мой вот-вот открывается. Сотрудников пока еще не нанял, ты будешь первым.
— Хорошо тут, — Фома огляделся и деловито забрался в рюкзак, чтобы вынуть отвертку. — Только надобно проверить, отчего лампочка мигает.
— А она мигает? — я уставился на бра и на самом деле заметил, что свет слегка мерцает. — Ты умеешь?
— Не сомневайтесь, господин. Я в хозяйстве разбираюсь и вам пригожусь.
— Ты ужинал?
— Нет, — смутился мужчина и, кажется, даже покраснел.
— Надо сходить в харчевню, — я указал в нужную сторону. — Буду рад, если ты потрапезничаешь. Прошу не стесняться и поесть плотно. Мне не нужен голодный работник.
— Как скажете, господин.
— Кухарки у меня пока нет. Ты умеешь сготовить что-то сносное?
— Обучен, — Фома улыбнулся, явив ряд крепких зубов.
— А с лампой разберешься позже.