Я кивнул. Думая, что будет неловко, если я не сумею договориться с мятежным призраком.
— Жаль, что тут нет гитары, — посетовал Суворов.
— Ты каждый раз это говоришь, — засмеялся я. — Однажды я нарочно куплю гитару, чтобы услышать, как ты играешь.
— Хочешь сказать…— начал было он, но Белова положила ладонь на его плечо.
— Никто не сомневается в твоем таланте, друже. Мы лишь расстроены, что никак не удается насладиться этой виртуозной игрой.
Наш друг легко отходил от обид и потому добродушно улыбнулся.
А ещё через час, Алексею, который уже успел порядком набраться, с невыносимой силой захотелось домой. Поэтому несмотря на многочисленные уговоры, парень вызвал такси и отбыл, оставив нас с Алисой вдвоем.
— Решила остаться на ночь? — уточнил я у девушки.
Белова взяла со стола бокал, сделала глоток и лукаво посмотрела на меня из-под густой каштановой челки:
— Ты против? — ее голос прозвучал глухо.
— Почему? — удивился я. — Здесь две спальни. Так что места хватит.
Алиса не ответила. Покачала головой, сделала ещё один глоток и уставилась в окно, на гулявших по набережной людей. Ее профиль в свете заходящего солнца казался выточенный из фарфора. Затем девушка вздохнула и поставила на стол посуду:
— Ну ладно. Идём, покажешь мне спальню.
Хозяйка старого особняка
Я поднялся с кресла. Проводил ее до одной из дверей. Открыл ее и убедился, что это и впрямь спальная комната.
— Дарья Ивановна сказала, что белье свежее, только купленное.
Девушка кивнула:
— Разберусь.
Она вошла в комнату, сняла пиджак лицеистской формы, оставшись в белой блузке. Ослабила узел галстука. Я невольно сглотнул, осознав, что Алиса хорошо сложена. Невысокая, складная, с узкой талией, стройными бедрами, которые легко угадывались под тесной юбкой. Девушка скинула обувь, привлекая внимание к точеным лодыжкам. Потом крутанулась, подошла ко мне, прижалась и, привстав на носочки, прошептала на ухо:
— Доброй ночи, адвокат Чехов.
Ее горячее дыхание у шеи вызвало у меня совсем недружеские чувства к Алисе. И девушка это понимала. Отстранилась, лукаво улыбнулась и попятилась к кровати, взявшись за верхнюю пуговицу рубашки.
— И вам доброй ночи, — ответил я, подавляя желание остаться в комнате.
Нехотя вышел, прикрыл за собой дверь. Постоял какое-то время, уткнувшись лбом в косяк, а лишь потом вернулся в гостиную. Сел в кресло и налил себе пенного. Сделал глоток и уставился в окно.
С Беловой и Суворовым мы познакомились ещё в гимназии. И успели стать приятелями до того, как со мной произошла эта метаморфоза. Чуть позже я стал чудовищем в глазах окружающих. И стал пропащим по мнению собственного отца.
Мы втроем вместе взрослели и до сегодняшнего вечера, я питал к Алисе чувство, которое обычно испытывают к сестре. И только сейчас я заметил, что Белова весьма хороша собой. Как же меня угораздило раньше этого не видеть? Эта плутовка и меня обвела вокруг пальца, заставив смотреть на роговую оправу ее не самых модных очков, пятна мела на манжетах, шпильки в тугом узле волос. А сейчас, когда Белова прильнула ко мне, я ощутил жар ее кожи и едва различимый запах мандаринов и ванили. Странное сочетание для духов, хотя я в этом не особенно разбирался.
В голове зародились всякие пошлые мысли и планы на завершение сегодняшнего вечера, которые подогревал алкоголь. И только большим усилием воли я подавил их. Все мои многочисленные и короткие романы заканчивались паскудно. И сильная любовь, которая вспыхивала в самом начале, быстро перерастала во взаимную ненависть. Ни разу мне не удавалось расстаться друзьями, а потом девушки подолгу припоминали мне старые обиды и распускали грязные слухи. Чаще всего, придуманные. А вот с Беловой я расставаться не хотел. Хотя бы потому, что друзей у меня было всего двое. А врагов предостаточно и без Алисы. Да и не уверен я, что мне нужны такие недоброжелатели, как она. Пару раз я видел, как она ловко отыгрывалась на своих обидчиках. Стать одним из них я не желал.
Мою репутацию здорово испортил цвет силы, которая открылась во мне в пятнадцать. Черный цвет с тягой к нечестивости здорово меняет характер носителя. И до открытия силы я был не подарок. А после превратился в человека с тяжёлым характером и тягой к недоброму чувству юмора. Мое преображение произвело в обществе спесивых аристократов эффект разорвавшейся бомбы. Некромант в высшем свете. Неслыханно. Такого не случалось уже давно.