— Madame, je vous en félicite[21].
— А вы, monsieur? Вы так молоды, сильны — вы тоже нездоровы? Вероятно, после войны?
— Да, последствия контузии, — ответил лорд Питер.
— О, сколько прекрасных и смелых юношей…
— Сэр Джулиан готов уделить вам несколько минут, заходите, милорд, — произнес регистратор.
Он видел сэра Джулиана несколько раз издали и никогда вблизи. Теперь, подробно и вполне достоверно рассказывая о деталях своего недавнего нервного приступа, он внимательно изучал сидящего перед собой человека. Тот был чуть выше лорда Питера, у него были широкие плечи и потрясающие руки. Лицо было красивым и бесстрастным, чуть ли не жестоким: неотразимый взгляд фанатика — ярко-голубые глаза среди рыжего леса волос и бороды. Это не были спокойные и добрые глаза домашнего доктора, это был вдохновенный взор ученого, просвечивающий вас насквозь.
— Да, — промолвил сэр Джулиан, — да. Бы переутомились. Слишком напрягали свой мозг.
— Да, мне неожиданно пришлось столкнуться с очень неприятными обстоятельствами.
— И это произошло после длительного периода напряженной физической и умственной работы?
— Ну… возможно. Хотя ничего особенного.
— Так. Эти неожиданные обстоятельства личного свойства?
— Они потребовали от меня безотлагательных действий — да, в этом смысле они были личного свойства.
— Так. И несомненно, на вас ложилась определенная ответственность.
— Да, очень серьезная ответственность.
— Так как ваши действия затрагивали не только вас, но и окружающих?
— Да, жизненные интересы одного человека и очень многих косвенно.
— Так. Это произошло ночью. Вы сидели в темноте?
— Сначала нет. Потом я, кажется, погасил свет.
— Ну естественно, у вас должно было возникнуть это желание. Вам было тепло?
— Я думаю, к этому времени камин уже погас. Мой камердинер сказал, что, когда я пришел к нему, зубы у меня стучали.
— Так. Вы живете на Пикадилли?
— Да.
— Я так понимаю, по ночам там довольно оживленное движение.
— О да, зачастую.
Так. Значит, решение, о котором вы говорили… вы приняли это решение?
Вы были абсолютно убеждены?
— Ода.
— Каким бы он ни был, вы решились на поступок?
— Да.
— Так. Вероятно, ему должен был предшествовать некоторый период бездействия.
— Относительного бездействия — да.
— Можно сказать, отсрочки?
— Да, пожалуй, так.
— Может быть, грозящей опасностью?
— Не думаю, чтобы я об этом размышлял тогда.
— Конечно. Вряд ли в такой ситуации вы могли отдавать себе отчет, о чем вы думаете.
— Возможно, вам виднее.
— Так. Да. В восемнадцатом году эти приступы повторялись довольно часто?
— Да — я тяжело болел несколько месяцев.
— Так. А позже они повторялись с меньшей частотой?
— Гораздо реже.
— Когда был последний?
— Месяцев девять тому назад.
— При каких обстоятельствах?
_ Я был встревожен некоторыми конкретными семейными обстоятельствами. Решался вопрос о крупных инвестициях, и ответственность в большой мере ложилась на меня.
— Так. В прошлом году вы, кажется, занимались каким-то полицейским делом.
— Да, поисками изумрудного ожерелья лорда Аттенбери.
— Это потребовало значительного умственного напряжения?
— Полагаю, что да. Но это мне доставило и большое удовлетворение.
— Так. Решение этой задачи не сопровождалось ухудшением физического самочувствия?
— Нет.
— Нет. Вы были заинтересованы, и причин для огорчений у вас не было.
— Точно.
— Так. Вы участвовали и в других расследованиях такого же рода?
— Да. Небольших.
— С какими-нибудь неприятными последствиями для вашего здоровья?
— Вовсе нет. Напротив. Я занимался ими скорее для того, чтобы развеяться.
— Вы позволите мне осмотреть вас? Подойдите чуть ближе к свету. Мне нужно видеть ваши глаза. Кто вас лечил до сих пор?
— Сэр Джеймс Ходжз.
— Ах да, это большая потеря для медицины. Поистине великий человек и настоящий ученый. Так. Спасибо. Теперь я бы хотел испытать на вас это маленькое изобретение. Благодаря ему я смогу определить вашу реактивность. Сядьте, пожалуйста, сюда.