— Был ли в доме кто-нибудь еще, за исключением сэра Рувима и прислуги?
— Нет, леди Леви с дочерью и своей горничной отсутствуют. В доме были лишь камердинер, кухарка, горничная, уборщица и посудомойка. Полагаю, часа два они потратили на шушуканье и сплетни. Я приехал туда около десяти.
— И что вы делали с тех пор?
— Пытался выяснить, с кем вчера собирался встретиться сэр Рувим, так как, за исключением кухарки, это, должно быть, последний человек, который видел его перед исчезновением. Возможно, все вообще обстоит очень просто, но в настоящий момент, черт побери, я не могу придумать ни одного подходящего объяснения. Провались оно к дьяволу, человек является домой, ложится в постель, а посреди ночи встает и исчезает.
— Может, он переоделся с целью маскировки?
— Я уже подумал об этом — вообще это единственное возможное объяснение. Но все равно это очень странно, Уимзи. Серьезный человек из Сити накануне важной деловой сделки, не говоря никому ни слова, исчезает посреди ночи, переодевшись до неузнаваемости, оставив дома часы, кошелек, чековую книжку и — самое важное и невероятное — свои очки, без которых он не может сделать ни шагу, так как страшно близорук. Он…
— Вот это важно, — перебил его Уимзи. — А вы убеждены, что он не захватил другие?
— Его камердинер клянется, что у него было всего две пары, одна из которых была обнаружена на туалетном столике, а другая в ящике на своем обычном месте.
Лорд Питер присвистнул.
— Сдаюсь, Паркер. Даже если бы он отправился кончать жизнь самоубийством, он должен был бы прихватить их с собой.
— Естественно, иначе счеты с жизнью были бы сведены при первой же попытке перейти дорогу. Впрочем, я не отрицал такую возможность. Я просмотрел список всех сегодняшних уличных происшествий и могу поклясться, что ни один из пострадавших даже отдаленно не напоминает сэра Рувима. А кроме всего прочего, он захватил с собой ключ от входной двери, что указывает на его намерение вернуться.
— Вы виделись с людьми, с которыми он обедал?
— Двоих из них я нашел в клубе. Они говорят, что сэр Рувим был в прекрасном расположении духа, сообщил о своем намерении присоединиться к леди Леви — возможно, к Рождеству, с большим удовлетворением отзывался о предстоящей утренней сделке, к которой, кстати, один из них — человек по имени Андерсон — тоже имеет отношение.
— Стало быть, как бы там ни было, до девяти вечера он не выражал никакого намерения исчезать.
— Абсолютно, ну разве что он был непревзойденным актером. То, что переменило его намерения, должно было произойти или на таинственном свидании после обеда, или пока он находился в постели между двенадцатью и половиной шестого утра.
— Ну, Бантер, — произнес лорд Питер, — что ты думаешь по этому поводу?
— Не по моему ведомству, милорд. Единственно, довольно странно, что, несмотря на волнение или плохое самочувствие, помешавшее джентльмену, как всегда, аккуратно сложить свои вещи, он тем не менее почистил зубы и выставил за дверь свою обувь. А ведь это мелочи, о которых частенько забывают, милорд.
— Если ты метишь в мой огород, Бантер, — заметил лорд Питер, — то я могу сказать только одно: мне это представляется недостойным. Это наши домашние проблемы, Паркер. Не хочу показаться навязчивым, но мне бы очень хотелось взглянуть на эту комнату завтра. Дело не в том, что я вам не доверяю, дорогой, просто я сгораю от нетерпения сам на нее взглянуть. Не говори мне «нет», лучше выпей еще бренди, но только не говори «нет», не отказывай мне!
— Конечно, поезжайте и посмотрите — наверняка вы обнаружите массу мелочей, которые я пропустил, — спокойно ответил Паркер, не преминув воспользоваться предложением гостеприимного хозяина.
— Паркер, вы честь и слава Скотленд-Ярда. Когда я смотрю на вас, Сагг кажется мне мифом, небылицей, миражем, рожденным в полночный час больным воображением. Сагг столь совершенен в своих несовершенствах, что кажется просто невозможным. Кстати, а что он сделал с трупом?
— Сагг говорит, — отчетливо произнес Паркер, — что человек скончался в результате сильного удара, нанесенного по основанию черепа. Так ему сказал врач. Он говорит, что смерть наступила сутки или двое тому назад. Это ему также сказал врач. Он говорит, что тело принадлежит обеспеченному еврею лет пятидесяти. Это ему мог сказать кто угодно. Он говорит, что смешно считать, будто оно попало в ванну через окно и никто ничего об этом не знал. Он считает, что человек сам вошел в дом через парадную дверь и был умерщвлен кем-то в доме. Сагг арестовал девушку, так как она не смогла постоять за себя, хотя совершенно очевидно, что ей было бы не под силу свалить высокого и крепкого семита даже ударом кочерги. Он бы и Типпса арестовал, только весь вчерашний, да и позавчерашний день Типпс провел в Манчестере и вернулся лишь вчера поздно вечером. Кстати, Сагг и в самом деле хотел его арестовать, пока я ему не напомнил, что смерть наступила сутки, а то и двое назад, а бедняга Типпс мог его прикончить не раньше половины одиннадцатого вчера вечером. Впрочем, он наверняка арестует Типпса завтра как соучастника. Не удивлюсь, если с пожилой леди он поступит так же.