— Это должны были быть мы. Не ты и она! Это всегда должны были быть мы! — она шепчет последнюю часть.
— Нет, Обри. Не должны были. Ты это тоже знаешь. Тебе нужно это отпустить, — говорит он мягким голосом.
— Подожди, пока твой отец узнает об этом! Он посинеет! Он всегда хотел свести нас! — Она хватается за последнюю соломинку.
— Мне без разницы. Это хочу я, а не он, — заключает Чейз.
— Ты сказал, что никогда не женишься, что ты не из тех, кто берёт на себя обязанности!
— Очевидно, я изменился, Обри.
Она опускает голову вниз, драматично рыдая.
После нескольких минут она поднимает голову, тушь течёт по её лицу, она хмурится.
— Ты прав, Чейз, ты, бл*ть, абсолютно прав. Хочешь раскрою секрет? — Она облокачивается на стол и громко шепчет. — Лили была не от тебя.
Она отступает назад, на её лице уродливая усмешка. Поднимаю взгляд на Чейза, — он выглядит так, будто его сейчас вырвет. Краска сходит с его лица, его глаза мертвеют.
— Что? — шепчет он в шоке. Такого он, видимо, не ожидал.
— Это правда. Думаешь, я просто бы сидела и дожидалась тебя? Да у меня всегда была очередь из мужчин, которые хотят быть со мной. Лили не твоя. Я всегда знала это.
— Всё это время… Я же, бл*ть, места себе не находил из-за её смерти. Мне до сих пор больно. — Чейз больше не может выдавить ни слова, поэтому я решаю взять инициативу на себя.
— Ты тупая сука! Худшая из всех, Обри! — рычу я. Ох, если бы я не была беременна сейчас.
Чейза трясет. Чёрт, мне нужно забрать его домой. Он выглядит так, будто сейчас ударит её. Я знаю это чувство.
— Давай, милый. Она того не стоит. — Я поворачиваюсь, чтобы посмотреть на Обри, и мои глаза сужаются до щёлок. — Когда-нибудь ты получишь по заслугам, Обри!
И прежде чем она ещё что-то успевает выплюнуть, я тащу молчаливого Чейза домой.
*****
Я начинаю беспокоиться, пока Чейз молчит всю дорогу домой.
— Чейз, милый, поговори со мной, — молю я.
— Что если она солгала? — говорит он.
Хороший вопрос. Я бы не удивилась. Но ведь тогда она просто так бросила последнюю ниточку, которая связывала её с Чейзом.
— Почему бы тебе снова не навестить Лили? Мы можем так и не узнать правду, но я думаю, она всё равно будет твоей, потому что ты любил её.
Он обдумывает, потом кивает.
— Я знаю, тебе это не понравится, но мне нужно поговорить с Обри, мне нужно знать, был ли я её отцом.
— Я понимаю, — говорю я мягко. Он берёт меня за руку, и я вздыхаю от облегчения. Он больше не закрывается от меня. Мы сможем пройти через это. Вместе.
*****
Мы едем к отцу Чейза. Я нервничаю, главным образом потому, что нервничает Чейз. Он стучит пальцами по рулю, и я наблюдаю за тем, как на его лице меняются различные эмоции. Я слышала, что отец Чейза не из приятных людей. Из разных источников и от Чейза в том числе. Там была какая-то история с изменами. Почти уверена, что мать Чейза не знала, что его отец был женат в то время, как она забеременела. Мы подъезжаем к огромному особняку. И когда я говорю огромному, я имею ввиду ОГРОМНОМУ. Я моргаю.
— Твой отец живёт здесь? — в третий раз повторяю я с раскрытым ртом.
Чейз оглядывает меня.
— Да, Лейла, он здесь живёт. — Он вылезает из машины, пока я всё ещё сижу внутри и не могу оторвать глаз от дома. Чейз открывает мне дверь и осторожно помогает вылезти, несколько раз мягко целуя меня в губы. Я нервничала из-за того, что нам пришлось сюда ехать. Сейчас же я просто в ужасе.
— Давай, детка, всё будет нормально, ладно? — Чейз уверяет меня, поглаживая рукой мой живот.
Я киваю и смотрю вниз, чтобы проверить одежду. Надеюсь, выгляжу прилично. На мне длинное чёрное платье и золотые сандалии. Мои волосы заплетены рыбьим хвостом, а на лице естественный макияж — коричневые тени и помада телесного цвета.
— Ты выглядишь, как ангел, Лейла, ты идеальна, кончай волноваться, — говорит он мягко.
— Ладно, давай сделаем это, — говорю я в большей степени себе, а не ему.
После того, как нас пригласили внутрь и предложили сесть в шикарной гостиной, отец Чейза заходит внутрь. Я сразу же понимаю, что это он. Он очень похож на Чейза. Тёмные густые волосы с проседью, те же черты лица и голубые глаза другого оттенка: в этих глазах не было теплоты Чейза, — они были холодны. Он выглядел высокомерным. В его позе читалась какая-то жёсткость. И я с уверенностью могу сказать, что все эти годы он поддерживал себя в форме. Чейз и я встаём, чтобы поприветствовать его.
— Сын, — он признаёт Чейза, — давно не виделись.