Да, странное было время. Отец много и живо рассказывал о нем, и отцовские друзья добавляли, и все равно очень во многое мне врубиться и вклиниться сложно. Трудно, если честно, понять почему все вокруг было пропитано страхом, страхом мелким и постоянным, почему на ребят вечно цыкали и шикали: «Куда прешь, болван? Сиди тихо и не высовывайся, а то как бы чего не вышло!..» Мне-то кажется, что чем меньше бы люди боялись по любому поводу, тем легче им было бы жить. А отец возражает, что я просто не до конца понимаю ту жизнь, и, наверно, никогда не пойму… Может быть. Мне странным кажется, что вся история заварилась из-за банки мандаринов в собственном соку — такой баночки, которую сейчас можно взять и в любом магазинчике нашего городка, порядка двадцати рублей она стоит, и если б нам с Ванькой кто-нибудь сказал, что такую баночку можно посчитать чудом, мы бы только посмеялись… Но, оказывается, можно было!
Это я чуть вперед забежал — но совсем на немного. И возвращаюсь к тому моменту, когда Димка попросил Юрку показать эти чеки.
— Класс!.. — проговорил он. — Ты действительно сохранишь их для коллекции?
— Вот уж нет!.. — ответил Юрка. — Я просил отца купить для меня напоследок одну вещь — и он, конечно, забыл, за всей суматохой. Напоминать я ему не стал — он бы все равно назад в магазин не поехал. Сами видели, как он вымотался. Но я все-таки хочу полакомиться напоследок — поэтому завтра поеду и сам куплю!
— Ты что?! — испугался Ленька Болдин. — Разве это можно?
— Почему нет? — ответил Юрка. — Эти чеки я не украл. И, поскольку я не собираюсь покупать спиртное или сигареты, меня обязаны обслужить. Так же, как в обычном магазине.
— А что за вещь? — спросил Димка.
— Фантастическая вещь! Отец брал её раза два или три, на большие праздники. Такая маленькая жестяная баночка, в которой мандарины дольками, в собственном соку. Типа густого компота, только вкуснее. Никогда не видели?
— Никогда, — сокрушенно ответили его друзья.
— Тогда тем более вы должны узнать, что это за чудо! Ведь потом не купишь… В чеках серии «Д» эта баночка стоила… Не помню точно, но никак не больше двух рублей, а может, и всего-то около рубля. То есть, на шесть рублей тридцать копеек мы три баночки точно возьмем! А когда вы попробуете — вы поймете, что ради этих мандаринов стоило напрячься! Ведь потом, может, мы больше никогда в жизни не сумеем их попробовать.
— А ты уверен, что нас все-таки не взгреют за незаконные операции с валютой? — с сомнением вопросил Ленька.
— На все сто! Мы ведь не делаем ничего незаконного, повторяю вам! Мы, если хотите знать, больше в своем праве, чем те, кто покупает чеки у спекулянтов, чтобы приобрести необходимые вещи, которых в обычных магазинах не сыщешь! Ведь, вообще-то, на чеки имеют право покупать только те, кто может доказать: эти чеки получены ими официально, по праву. Предъявить книжку внешбанка, что человеку открыт валютный счет за работу за границей, или, там, за зарубежные публикации, или другие оправдательные документы предъявить, понимаете? Просто за этим никто не следит, но при любой милицейской проверке люди без оправдательных документов будут считаться валютными спекулянтами, а нас отпустят после звонка моему отцу!
— Но ведь это значит, что ты получишь нагоняй от отца, — сказал Димка.
— Это значит, — возразил Юрка, — что и при самом худшем раскладе меня не ждет ничего страшнее нагоняя от отца. Да и не будет ничего… Сами подумаете, куда им устраивать проверки при таких очередях в продовольственные отделы «Березок»? Осталось-то два-три дня до того, как эти отделы закроются для советских граждан. В этом бардаке никто ни во что вникать не будет! И потом, говорю вам, ради этих мандаринов дольками можно всем рискнуть, я их обожаю!
Юрка не всегда бывал таким отчаянным. Скорей, его можно было бы назвать хладнокровным и рассудительным. Надо было видеть, с каким невозмутимым лицом, с какой собранностью и отрешенностью от мира крутил он самые сложные гимнастические коленца! (Спортивной гимнастикой он занимался к тому моменту второй или третий год). Но уж если его «заносило на поворотах», то заносило на всю катушку, и он с таким напором начинал продвигать свои безумные идеи, что никто из его друзей не мог ему противостоять.
Да к тому же, Леньке и Димке тоже безумно захотелось отведать это чудо чудное, диво дивное — мандарины дольками в собственном соку, которые Юрка описывал так красочно и смачно, что у них слюнки потекли.