– А что могу умереть?
– Ты же видишь, раны еще не затянулись, ты весь кровоточишь, потерял очень много крови, да и бинты старые. Правда стираные, медсестры стараются, но может и заражение быть.
– Ты меня не пугай.
– Да это я так, для сведения сказал. А что в тыл, так это хорошо. Там уход получше.
– Василий, а ты грамотный?
– Да, я в Сызрани закончил церковно-приходскую школу.
– Ты просто молодец, а я безграмотный. Ты можешь написать письмо моей жене Варваре, что я жив, лежу в лазарете, и скоро выпишут.
– Могу. Так ты на Варьке женат, на соседке?
– Ну да.
– Такая бойкая дивчина? Надо же. А моя Паша как поживает?
– Она живет с матерью. Отца тоже на германскую отправили.
– Она еще замуж не вышла?
– Нет, да и не за кого. Всех парней отправили на фронт. Тебя олуха вспоминала.
– А что вспоминать? Родители решили переехать в город, разве я мог их ослушаться? Вот и разлучились.
– А ты в Сызрани чем занимался?
– Пошел в железно дорожное депо устраиваться на работу. Взяли на паровоз учеником кочегара. Ох, Ваня, знал бы ты, сколько тонн я перекидал этого угля! Хорошо, что у меня крестьянская закалка и вроде парень я крепкий. Городской, наверное «загнулся» бы давно. Тяжелый труд. Затем повысили. Назначили помощником машиниста на паровоз. Машинист, дядя Петя, хорошо ко мне относился. Видел, что я не лентяй и рекомендовал управляющему депо назначить меня машинистом. Там зарплата хорошая и должность авторитетная. На одну зарплату можно корову купить!
– Да ну?
– Вот тебе и да ну! А тут война. Сейчас даже и не знаю что подумать!? Куда пойти?
Ивана охватили тяжелые думы. Что будет с ним после выздоровления? Куда, а главное как пойти? Ведь передвигаться он еще не мог. Только слегка привставал и садился на койку. Через несколько дней, в очередной раз, подошел доктор с медсестрой.
– Ну, с, молодой человек, как наши дела?
– Все болит, и пить хочется. Ну а что вы хотели? Такие серьезные ранения. Раны ваши еще кровоточат, но некоторые стали затягиваться. Легкое ваше прооперировано нормально. Тоже у меня тревоги не вызывает. Пить можно. А аппетит не появился? Нет. Вот это плоховато. Но не смертельно. Появится. Организм молодой, должен справиться. Перевяжите его. После этих слов доктор встал, тяжело вздохнул и подошел к следующему раненому. Медсестра же начала перевязывать Ивана.
– Сестричка, а когда нас будут переводить в госпиталь?
– Лучше не спрашивайте. Там такое творится!?
– А что именно?
– Так царь отрекся от престола!!!
– Как так? А как же мы без него? Без царя–батюшки?
– Не знаю. У власти находится какое-то Временное правительство. В Петербурге идут демонстрации, беспорядки. Поэтому никто ничего не знает. Вот Петр Станиславович, наш врач, договорился с командованием, что те должны на подводах к передовой доставить боеприпасы, а на обратном пути вывести тяжело раненых. Но сейчас нет ни боеприпасов, ни подвод. Хорошо хоть, что немцы не наступают! А то нас можно просто взять голыми руками. Вот такие дела. Только вы никому ни слова. А то не дай бог паника начнется. И у нас забунтуют.
Подошел Василий.
– Ну что? Перевязали?
– Да. Василий, наклонись. Василий наклонился и Иван прошептал: «А ты в курсе, что царя нет»?
– В курсе.
– А что молчишь?
– А что говорить? Еще не время.
– Как это не время? Ну-ка расскажи, что знаешь?
В конце февраля народ сверг монархию и образовал Временное правительство. Временное правительство обратилось к царю с просьбой отречься от престола. 2 марта 1917г. вышел царский манифест, где царь Николай II отрекся от престола и, вся власть перешла к Временному правительству. Но это еще не конец.
– Это как же?
– Во Временном правительстве заседают все богатые буржуи, и возглавляет его князь Г. Львов. Правительство провозгласило лозунг «война до победного конца». А ты Иван хочешь войны?
– Нет, конечно!
– Вот то-то и оно. Поэтому весь Питер и бунтует. А большевики против войны.
– А кто такие эти большевики?
– Это Российская социал-демократическая рабочая партия (большевиков). Партия, которая борется против Временного правительства и выхода из войны.
– А как же немцы?
– Она хочет заключить с ними перемирие. Понял?
– Понял. А откуда ты это все знаешь? И тем более мне не говоришь, старому другу?
– Пока не время. И то, что я тебе рассказал никому ни слова. Понял?
– Нет.
– Дурак. Здесь партия находится на нелегальном положении. Узнают – расстреляют по законам военного времени. Не смотря на то, что везде созданы солдатские комитеты. Ты что забыл, как атака началась?
– Разве такое забудешь. Шрамы останутся на всю оставшуюся жизнь.