Добравшись до Ряжска, мы спрыгнули с платформы, махнули рукой часовому и пошли к станции. Федор, как более шустрый, стал интересоваться, как нам добраться до места назначения. Никто ничего вразумительного не мог сказать. Увидев человека в форме железнодорожника, мы подошли к нему и стали расспрашивать. Железнодорожник оказался участливым человеком и стал подробно объяснять, как нам доехать до места. У Федора стоял воинский эшелон, который отправлялся утром, а у меня скоро должен был идти московский поезд до Самары.
Мы стали прощаться. У меня есть немного сала, сказал Федор, а у меня краюха хлеба. Здорово! Мы нашли укромное местечко и сели перекусить.
– Ты Федор, что из нашего госпиталя?
– Скажу только тебе Ваня, я убег с армии.
– Дезертировал что ли?
– Можно и так сказать. В окопе мы прочитали листовку большевиков о том, что такое война? Кому она выгодна, а кому нет. Что надо возвращаться по домам. Вот мы и рванули. Понял.
– А я действительно из госпиталя. Даже не знаю, как буду дальше жить? Ходить быстро не могу-задыхаюсь. Работать долго тоже не могу, быстро устаю. Да и раны еще не до конца зажили.
– Ничего страшного Ваня, главное кости целы, а мясо нарастёт и все будет нормально.
– Ты думаешь? Конечно. Тут раздался паровозный гудок.
– Ваня – это кажется твой поезд.
И точно. Подошел московский поезд и народ ринулся к вагонам.
– Ваня, иди ко мне закричал Федор. Пропустите героя германской войны, закричал он. Толпа немного расступилась, и Федор толкнул Ивана на площадку.
– Ну, бывай Ваня.
– Бывай Федор и Иван вошел в вагон. Вагон был переполнен, но Иван кое-как нашел укромное местечко. Народ гудел, куда-то ехал, матерился. Иван всех слушал и ничего не мог понять. Говорили о революции, об аресте временного правительства, о беспорядках. О бандитизме, захлестнувшим Москву. Иван слушал, и многое не мог понять. Какая революция? Кто ее совершил? Но главное никто не знал, что будет дальше. Под эти разговоры Иван незаметно для себя заснул.
Проснулся от того, что вагон не трясет. Поезд стоял.
– Где мы?
– В Кузнецке, ответили с полки.
– А это далеко от Сызрани. Еще далековато-то.
– А почему стоим?
– А кто его знает?
– А где можно водички раздобыть?
– Чай на станции. Там кипяточек есть.
– С кружкой неудобно идти.
– Все рассмеялись. Кто же с кружкой ходит? Надо с чайником идти или с ведром.
– Нету чайника.
– Подожди немного. Сейчас должен подойти попутчик с чайником. Отольем немного.
Появился сосед с чайником.
– Еле пробрался. Народу за кипятком, что в магазин за хлебом, сказал он.
.Поставили посередине чемодан и стали готовить не «хитрую» закуску.
– Присоединяйся солдатик. Иван достал кружку, хлеб. Увидев хлеб, все удивились и спросили, где взял?
– В госпитале на дорогу дали. Угощайтесь, произнес Иван.
Все сразу засуетились, тут же познакомились. Кто-то стал резать хлеб, кто-то достал лук, квашеную капусту, помидоры, огурцы. А один пассажир полез в мешок и достал бутылку водки. Разлили.
– А ты Иван что ж?
– Мне нельзя, раны еще до конца не зажили, да еще легкое пробито. Все с жалостью посмотрели на Ивана, затем чокнулись и выпили за здоровье солдата. Закусили, а Ивану заварили листовым чаем кипяток и он стал мелкими глотками пить горячий чай. Налили по второй, и выпили, Сразу пошли разговоры о жизни, о положении в стране, о войне.
Иван в разговор не вмешивался, т.к. отвык от простой, житейской жизни. Больше слушал.
– Вот ты Иван скажи: «Война закончилась или нет»? Я из Воронежа до Ряжска добирался с воинским эшелоном. Выходит, что войне еще не конец.
– Выходит да, ответили соседи. И сколько же она будет идти?
– А кто сейчас у власти, а то у нас в госпитале какие-то противоречивые слухи ходили?
– Было Временное правительство, а недавно какие-то большевики пришли.
– Что? Наши что ли, подумал Иван, но в слух не стал ничего говорить. Видимо потому, что новую власть тоже стали обзывать разными нецензурными словами.
В стране бардак, деньги не понятно какие. Царских денег нет, какие-то «керенки» ходят. Но на них практически ничего не купишь. В города надвигается голод, хлеб в магазинах продается редко, крупы, соль, спички исчезли. Керосина тоже не достать. Что нас ждет впереди никому неизвестно. С горечью налили по третьей и молча выпили. Тут тронулся поезд и все стали понемногу укладываться спать. «Прикорнул» и Иван. Ему снились родители, жена Варя, волжские просторы. Река Волга, которую он не раз переплывал. Рыбалка, знаменитые волжские лещи. Уха на берегу реки и разговоры до утренней зорьки. Тут что-то заскрежетало, толкнуло Ивана в бок, и он проснулся.