— Я уверен, — подал голос старший уполномоченный ЧеКа, — что этот крест взяли в комиссионку без занесения в реестровые книги. Так что его следует конфисковать и отправить в Гохран.
— Вам виднее, — несколько напряжённо ответил Жиголов. — Списки похищенного в магазинах у вас есть, разбирайтесь.
Ясенев кивнул и занялся осмотром собранных предметов. Дешёвые новоделы он возвращал в общую кучу, а ценные и антикварные вещи передавал своему помощнику, который их упаковывал и перевязывал, после чего относил в машину. Время от времени уполномоченный для проформы заглядывал в списки похищенного, впрочем, даже не давая себе труда показать, что он их читает. Находившиеся в помещении несколько милиционеров смотрели на деятельность чекистов с плохо скрываемым неудовольствием, но вмешиваться в неё не решались.
Закончив сортировку, старший уполномоченный скользнул взглядом по стоявшим с кислыми физиономиями муровцам, усмехнулся, поблагодарил их за «добросовестное содействие советской власти», вслед за чем сел в «Паккард» и велел стажёру заводить мотор.
Глава 5
Приём товара
В понедельник на двери трактира «Разносолье» с самого утра висела табличка: «Закрыто на обслуживание». Обслуживание это, впрочем, заключалось в описи и упаковке антиквариата, который его хозяева передавали в компанию «Корнеич и сыновья» формально для реставрации, а на самом деле для реализации за валюту, каковую, по известным причинам, можно было получить только за рубежом. До нынешнего дня фирма Корнеича пользовалась услугами контрабандистов на польской границе, куда посланцы с товаром добирались в сопровождении военных и милиции. Однако чекист Ясенев предложил лучший канал сбыта — через Ревель, столицу недавно ставшей независимой Эстонии, где официально продавались ценности, которые желала обменять на марки, фунты и доллары молодая советская власть, лишённая, вследствие дипломатической и торговой изоляции, других рынков сбыта. И Семён Корнеевич Мальцев, авторитетный с царских времён вор в законе, а ныне ещё и глава коммерческого предприятия, его предложение принял.
К обеду работа была в основном закончена. Консультант Евлампий Дубровин составил опись подготовленных к отправке предметов и их валютную оценку, уполномоченный МосЧеКа Ясенев придирчиво сверил её с наличным инвентарём, стажёр Кирбазаев уложил вещи в служебный «Паккард». Оставался только один, чисто технический момент — объясниться с прежней крышей из уголовки, которая должна было вот-вот появиться.
Пока шли минуты томительного ожидания, Ахмед алчно посматривал на богатую коллекцию холодного оружия, украшавшую стену трактира.
Подметив специфический интерес своего порученца, старший уполномоченный наклонился к нему и тихо сказал:
— Забудь. Пользоваться надо только такими вещами, за которыми заведомо нет криминальной истории. А эти предметы надо сначала отмывать.
— Отмывать? — непонимающе переспросил Кирбазаев.
Бывший полковник усмехнулся и в нескольких словах объяснил неопытному коллеге смысл слова отмывание и технологию этого дела.
Ахмед понял не всё, но основное, и потому посмотрел на висевший на стене кинжал, который он уже примерил было себе, с сожалением.
— Не расстраивайся, — полковник ободряюще хлопнул помощника по плечу. — После распродажи товара ты сможешь купить себе такую игрушку, если захочешь, совершенно законно.
— Идут, — прервал их диалог начальник службы безопасности Хват и кивнул в сторону окна. Рядом с «Паккардом» чекистов стоял милицейский фургон; к трактиру подходили трое в форме. В одном из них старший уполномоченный без особого удивления узнал своего недавнего знакомца Глеба Жиголова.
А вот для муровцев появление чекистов в трактире оказалось неприятной неожиданностью.
— Товарищ уполномоченный, что вы здесь делаете? — весьма нелюбезно обратился оперативник к сидевшему за столом Ясеневу. — Здесь должна проводиться спецоперация МУРа.
— Здесь проводится спецоперация МосЧеКа, — небрежно ответил тот. — В вашем присутствии нет никакой необходимости.
Красивое мужественное лицо Жиголова исказилось от гнева.
— Вы… вы превышаете свои полномочия, — процедил он. — Товарищ Якобсон из горкома партии будет очень недоволен.
— Товарищ Иванник из секретариата ЦеКа одобрил нашу операцию. Товарища Якобсона и вас он ждёт с докладом, — парировал чекист. — Поспешите. Не стоит утомлять его ожиданием.