— Только чеки, — ответил уполномоченный.
Секретарь нажал кнопку звонка и велел явившемуся клерку:
— Проводи товарища, — он глянул на мандат — Ясенева в офис Штальмайера и помоги ему, после заключения договора, с банковскими транзакциями. — С этими словами он черканул на бумажке пару строчек и передал её Ясеневу. — Отдадите Штальмайеру, что делать дальше он скажет, — пояснил секретарь.
Двигаясь вслед за клерком по узкому тротуару, старший уполномоченный вполуха слушал словоохотливого провожатого, который, по ходу дела, рассказывал новоприбывшему о жизни посольства вообще и торгового отдела в частности. Поначалу Ясенева напрягали многократные заверения клерка в своей честности и неподкупности, но потом, уяснив, что под этим имеются в виду два процента комиссионных в бюджет посольства от общей суммы сделки, он успокоился и стал обращать больше внимания на окружающий пейзаж, чем на местные сплетни. Наконец, они дошли до трёхэтажного дома с колоннами и характерной для всего города остроконечной крышей.
— Нам сюда. — Посольский служащий поздоровался со стоявшим на входе охранником, который открыл перед ними массивные двери. — Направо, затем по лестнице на второй этаж. Я подожду вас здесь. — Он сел в одно из кресел, стоявших в вестибюле, и взял со столика газету.
Старший уполномоченный пожал плечами и зашагал в указанном направлении.
Якоб Штальмайер с виду был типичным западно-европейским бюргером — плотная фигура, короткая стрижка, чёрный костюм, белая рубашка, аккуратно повязанный галстук. Записку от секретаря торгового отдела он, прочитав, небрежно отложил в сторону, зато список предлагаемых ценностей принялся изучать очень внимательно. Время от времени он фыркал — видимо, из-за цен, которые Ясенев для вещей от банды Фрекса поставил отчасти наугад. Цены на товар от Корнеича он увеличил на 15 процентов, поскольку был уверен, что придётся торговаться.
Наконец, перекупщик закончил изучать список и принялся быстро черкать в нём карандашом, проставляя свои расценки.
— Вот, — закончив манипуляции, он пододвинул листок бумаги к уполномоченному. — Наши предварительные предложения. Окончательную оценку можно будет дать после осмотра вещей.
Ясенев взял прейскурант и углубился в его чтение, а Штальмайер, слегка наклонив голову, принялся незаметно изучать сидевшего напротив него человека. Что-то в нём было непонятное. Простецкая физиономия плохо сочеталась с чёткими выверенными движениями. «Разведчик или чекист», — подумал про себя Штальмайер. Его гость, словно уловив мысли хозяина, неожиданно вскинул голову, мельком скользнул по нему взглядом и снова занялся чтением. Цены на товары вернулись практически к тем, которые проставил оценщик фирмы Корнеича, что подтвердило его квалификацию и добросовестность скупщика. Поэтому Ясенев решил не оспаривать прайс, а отдал его обратно с согласным кивком.
— Мы остановились в гостинице «Золотая Рысь», — сообщил он. — Ваш человек может посмотреть вещи, когда ему удобно.
— Хорошо. Тогда не будем терять времени, — ответил коммерсант и взял трубку телефона. — Грег, зайди ко мне, — распорядился он.
Через минуту в кабинет вошёл молодой человек с папкой в руках.
— Проведёшь окончательную оценку товара, — перекупщик протянул ему прейскурант. — Вам наличные или чеки? — повернулся он к клиенту.
— Чеки Банка Англии по пятьдесят фунтов стерлингов на предъявителя, и сотня мелким кэшем, — сообщил Ясенев.
Штальмайер кивнул. — Идёт. Составишь договор, — обратился он к своему подчинённому. — Чеки заверишь в местном отделении банка Ллойда. Устраивает? — он снова повернулся к клиенту.
— Вполне, — отозвался тот.
Деловая атмосфера советской нэповской торговли в Ревеле понравилась бывшему полковнику и напомнила ему обстановку в российском бизнесе XXI века, когда тот уже упорядочился и всяк сверчок знал свой шесток, а также свои отношения с чиновниками: этому надо дать столько-то, а вот этому столько-то. Кончил дело — гуляй смело и приглашай всех причастных на банкет. Для последнего уполномоченному и потребовалась сотня фунтов наличными вразбивку.
Однако, как Ясенев знал из истории, период нэпа в Советской России длился недолго. Вскоре прежняя партийная элита неожиданно для себя сначала оказалась оттеснённой от власти, а затем и вовсе сгинула в подвалах Лубянки и лагерях ГУЛАГа. Настало время сталинизма.
Другим путём пошла Российская Федерация XXI века. Российские эффективные менеджеры, в своём большинстве потомки необоснованно репрессированных кристально честных коммунистов, взяли реванш за поражение родичей. Реванш с громадной контрибуцией — всё, созданное народом при Сталине, стало их собственностью. А так как история любит пошутить, то вскоре они решили ещё и отзеркалить сталинизм, сделав своего рода гротескную пародию на него. Возможно, так выглядела бы Советская Россия в случае победы в ней в 1920-х — 30-х гг. троцкизма.