— «Так, стоп», — замелькали в голове у Перекурова мысли. — «До победы Сталина на партсъезде ещё полгода. Надо же, какая блестящая у товарища интуиция. Ну да ведь иначе он бы так высоко не взлетел». — Тут бывший российский спецслужбист вгляделся внимательнее в лицо собеседника и чуть не ахнул, увидев в его глазах очень характерное выражение. — «Да он же меня проверяет! Если я сейчас хоть словом поддержу оппозицию, старых соратников Ленина… Хорош гусь!»
Вслух же сотрудник ОГПУ сказал:
— Полностью с вами согласен, товарищ Высоков. Товарищ Сталин — вождь и учитель мирового пролетариата, и его портрет, конечно же, должен стоять на первом месте.
Произнеся это, он снова пристально вгляделся в лицо режиссёра и уловил в его глазах что-то вроде мелькнувшего тенью разочарования. «Кстати, времени прошло достаточно, надо проверить, сработал ли заврыкинский аппарат», — подумал Перекуров, и спросил:
— А скажите, товарищ Высоков, какая сейчас обстановка в вашем творческом коллективе? Чем дышит, к чему стремится, о чём мечтает передовая советская интеллигенция?
— Всё замечательно, товарищ Ясенев. Руководствуясь указаниями партии, коллектив нашей студии одерживает творческие победы одну за другой. Вот только есть несколько личностей… Знаете, как говорит народная пословица, «ложка дёгтя портит бочку мёда»…
— Ну, ну? О ком речь идёт? — поощряюще поинтересовался Перекуров. — Неужели в ряды бойцов нашего идеологического фронта затесались буржуазные перерожденцы?
— Увы, товарищ Ясенев, — со скорбным выражением лица сообщил режиссёр. — Затесались. Два дня назад в нашей студии состоялось расширенное заседание партийного собрания, посвящённое призыву товарища Сталина ускорить темпы коллективизации. И как же повела себя на нём часть сотрудников? Перекуров вопросительно посмотрел на режиссёра и тот с трагическим надрывом в голосе воскликнул:
— Они молчали! Вы представляете себе, товарищ Ясенев? В момент, когда решаются, по сути, судьбы нашей Родины, когда весь пролетариат, трудовое крестьянство, передовая советская интеллигенция ведут борьбу против кулаков и их пособников — эти люди молчали!
— Я составил списочек, и считаю своим долгом сигнализировать… — режиссёр открыл портфель, достал оттуда тетрадку, озаглавленную «За Правду», и протянул её чекисту. — Надо избавить нашу советскую культуру от чуждых ей перерожденцев, так сказать, выполоть с её плодородной нивы сорную траву.
Перекуров взял тетрадь, принялся её листать, режиссер же, тем временем, продолжал:
— Трудно поверить, товарищ Ясенев, но эти люди, промолчавшие в то время, когда наша страна напрягает все свои силы в борьбе против мирового империализма и его пособников, возглавляют один из самых престижных и денежных литературных фондов. Они присуждают премии своим единомышленникам, а патриотически настроенных писателей держат в чёрном теле. Нам надо раскрыть истинное лицо этих затаившихся врагов. Может быть, даже надо создать комитет по расследованию антисоветской деятельность в области культуры.
Сотрудник ОГПУ задумчиво кивнул и сделал какую-то пометку в тетрадке.
— Но главное, конечно, литературный фонд, про него не забудьте, — заискивающе глядя в глаза начавшему укладывать бумаги в портфель чекисту, сказал режиссёр. — Его должны возглавлять другие, преданные нашей партии и стране люди, а не эти буржуазные перерожденцы и национал-предатели.
Глава 5
Партийная номенклатура
— Общее — значит ничьё, — сообщил окончательно захмелевший секретарь райкома партии, глядя на собеседника осоловелыми глазами. — Ик. Нашу нынешнюю экономическую политику надо — ик-ик — подправить.
Застолье по случаю повышения в должности Артёма Викторовича Колозадова, стартовавшее в ресторане «Метрополь» в компании сослуживцев и друзей, продолжилось на его квартире вдвоём с Ясеневым-Перекуровым, шепнувшим своему приятелю, что у него в портфеле лежит бутылка французского коньяка. Доставая ценный артефакт, чекист незаметно включил аппарат Заврыкина, и уже полчаса слушал излияния глубинных чувств партийца, дополнительно простимулированных качественным алкоголем.
— Вот главная причина, почему у нас неэффективная экономика, — возгласил секретарь райкома, опрокидывая в себя очередную рюмку коньяка. — Потому что общее — это ничьё!
— Когда человек ощущает своё, кровное, — продолжал он, сжав что-то невидимое в кулаке и с силой встряхнув его, — он и распоряжается им эффективно. Мы не решим проблем экономики, пока не передадим предприятия в собственность лучшим людям. Которые будут ими распоряжаться. На пользу общества, и не без выгоды для себя, конечно.