Ну, а для меня, — продолжал Лаама, — иного пути получить высшее образование не было. За учение в светских школах надо было платить, а мои родители средств не имели. Попасть же в «Руссикум» могли только те, кто целиком подчинял свои мысли и чувства известному иезуитскому тезису: «Должен быть послушным, как мертвый». Это звучит странно, но это так.
— Вы тоже были «послушным, как мертвый»?
— Очевидно. Я же говорю, что это была единственная возможность стать студентом «Руссикума».
— И что дал вам «Руссикум»?
— О, там я познал истинную цену религии и деяний «святых отцов»! Все, что мне втолковывали с детства, оказалось фальшивкой. Разве я мог себе когда-нибудь представить, что можно так бессовестно и цинично обманывать миллионы людей! Хозяева Ватикана — эта католическая элита — проповедует одно, а поступают совсем по-другому.
— Откуда вам это известно?
— Как откуда? Из самой жизни, — резко сказал Александр. — Наши кардиналы призывают нас, студентов, к воздержанию в пище, в любви, в одежде — словом, во всем, а сами предпочитают жить во дворцах, есть деликатесы, пить лучшие вина, развлекаться в обществе самых красивых женщин… Была у меня там знакомая девушка, послушница Мария. Она работала горничной у одного из кардиналов. Так вот, она у него всякого насмотрелась и натерпелась… Не лучше других и кардинал Тиссеран, пославший меня сюда на «дипломную практику». Как вы думаете, могу ли я после этого смиренно служить богу, религии, Ватикану? Тем более, что его высокопоставленные деятели пекутся не столько о боге, сколько о «презренных» мирских делах…
— Что вы имеете в виду?
— Они проповедуют, что богатому не войти в царство небесное, а ведь Ватикан — типичное капиталистическое Государство. Он связан с крупнейшими мировыми монополиями, вкладывает в них свои капиталы. Его правящая верхушка — настоящие капиталисты. Поэтому Ватикан выступает против социального преобразования общества. Отсюда и его антисоветская политика. Зачем я, например, послан в СССР? Зачем к вам тайно направлена большая группа воспитанников «Руссикума»? Сами понимаете, не только для распространения католической религии…
По правде сказать, я даже несколько опешил. Я не ожидал от своего молодого спутника такой горячности, а главное — такой политической зрелости. Приятно было сознавать, что мы не ошиблись в нем.
Поезд приближался к станции назначения, и мы начали собираться к выходу.
ВИЗИТ К МИТРОПОЛИТУ
Больше месяца ездили мы по адресам, которыми Александра Лааму снабдили в канцелярии кардинала. Побывали в Западной Украине, затем перебрались в Западную Белоруссию, где заехали и в Дубно. Тамошний «Новициат» по указанию Ватикана был закрыт. Во дворе бывшей семинарии, как и раньше, лежала каменная глыба и стояло высохшее дерево, на которых юные католики некогда оттачивали свое послушание и демонстрировали верность иезуитским идеалам. Потом были Рига, Таллин, Вильнюс… В Киев, не помню сейчас почему, мы не поехали.
Во всех городах и местечках, где нам приходилось бывать, моя записная книжка пополнялась конкретными фактами враждебной деятельности легальных и нелегальных представителей Ватикана против нашей страны. Помощь Александра Лаамы была очень существенной. Он встречался с интересующими нас людьми, вникал в подробности их тайной работы, выяснял планы на будущее. Обладая хорошей памятью, Лаама подмечал на первый взгляд мелкие факты, которые потом открывали пути к явлениям, более значительным и серьезным… Сознаюсь откровенно, что прежде я в какой-то мере недооценивал реакционности Ватикана как религиозно-политической организации. Поездка с Лаамой в этом смысле оказалась для меня весьма поучительной.
Собранные нами сведения позволили нашим органам безопасности своевременно — буквально накануне вероломного нападения фашистской Германии — изолировать большинство ватиканских агентов и тем самым предупредить удар в спину, который они нам готовили.
Но это уже было потом. А пока…
Встретиться с митрополитом Шептицким, на чем особенно настаивал кардинал Тиссеран, Лааме удалось не сразу. Резиденция владыки — собор, стоявший на горе Святой Юра и обнесенный высокой железной оградой, — крепко охранялась его приближенными. Как ни старался Лаама объяснить остановившим его стражам, что имеет специальное поручение от самого папы римского, к митрополиту его не пустили. Сперва ему предложили прийти завтра, а потом послезавтра… Видимо, помощники митрополита по своим каналам вели тщательную проверку. И лишь убедившись, что Лаама действительно прибыл из Ватикана, они разрешили ему предстать пред светлые очи его преосвященства.
…В молодости Андрей Шептицкий носил графский титул и был блестящим уланским офицером австро-венгерской армии. Потомок старинного польского рода, один из богатейших землевладельцев и банкиров, отличный танцор, остроумный собеседник, он большую часть времени проводил при дворе и в аристократических кругах венской элиты. И вдруг однажды, в конце прошлого века, великосветское общество столицы потрясло необычайное известие: баловень судьбы, кумир дам высшего света подал в отставку и… постригся в монахи.
Прошли годы. Шептицкий получил высокое духовное звание и стал главой униатской греко-католической церкви в Западной Украине. В его библиотеке рядом с папскими посланиями — буллами можно было увидеть произведения Маркса, Энгельса, Ленина, Краткий курс истории ВКП (б). Он изучал эти книги, делал на их страницах пометки, чтобы противопоставить основам научного социализма свою религиозную идеологию, ниспровергающую, по его мнению, коммунизм. Под маской ревнителя католической веры скрывался непримиримый враг Советской страны и социального переустройства общества, идейный вдохновитель контрреволюционной Организации украинских националистов (ОУН).
Это был изворотливый и коварный человек. «С установлением в Германии фашистской диктатуры руководимый «графом Андреем» святогорский корабль поплыл под черными парусами фашизма, — отмечал известный украинский писатель Ярослав Галан, зверски убитый в 1949 году оуновскими террористами. — Всю жизнь этот предатель своего народа превозносил доблести гитлеровского рейха и мечтал о скорейшей его победе».
Ватикан не мог не оценить деяний верного слуги. С папского благословения митрополита Шептицкого готовились причислить к лику святых…
Александра Лааму провели в покои «наместника бога» в Западной Украине. Вскоре к нему вышел сам владыка в подчеркнуто скромном облачении и после обмена приветствиями гостеприимно усадил посланца Ватикана рядом с собой на кушетку.
— Ну, сын мой, рассказывай, что привело тебя ко мне.
Лаама подробно ознакомил митрополита с поручением кардинала и, как ему рекомендовал Тиссеран, попросил у него помощи в розыске осевших где-то на советской земле воспитанников «Руссикума».
— Господь благословит ваше высокопреподобие, смиренно сказал он, — если вы укажете мне, где я смогу найти святых отцов, творящих добрые дела во славу всевышнего.
Шептицкий на мгновение задумался, потом быстро встал и подошел к стоящему в углу секретеру.
— Слыхал ты, сын мой, про ксендза Казимира Доманского? — спросил он, обернувшись к Лааме.
— Не довелось, ваше высокопреподобие.
— Ну как же, он — бывший выпускник «Руссикума». Умница и деловой человек. Заезжал ко мне по дороге в Киев. Его святейшество папа благословил его быть экзархом всей Украины.
Митрополит достал из секретера какую-то бумагу и вернулся к Александру:
— Вот тут адреса Доманского и еще двух будущих экзархов в России — Чижевского и Молотковского. Они тоже успешно окончили в свое время «Руссикум», очень образованные люди. Знают по нескольку языков, в совершенстве владеют русским. Когда в 1939 году они прибыли сюда из Рима, я посоветовал им не испытывать судьбу, а укрыться пока в глубинке, где-нибудь на Урале, и ждать своего звездного часа. Ну а потом…