— Не может ли принять меня гражданин Дзержинский? — спросил он дежурного.
— Кто вы такой?
— Доложите, пожалуйста, что явился к нему Филиппов... Алексей Фролович Филиппов, журналист...
— Товарища Дзержинского сейчас нет, и будет он, вероятно, не скоро. А вы, собственно, по какому делу?
— Видите ли, дело это кажется мне необыкновенно важным и верней бы всего рассказать о нем самому Дзержинскому...
Дело было действительно важным. Вернувшись на Гороховую и прочитав оставленную журналистом записку, Феликс Эдмундович немедленно вызвал к себе дежурного.
Как и предположил Феликс Эдмундович, в архиве контрразведки Временного правительства нашлось досье на Алексея Фроловича Филиппова, юриста по образованию, бывшего сотрудника сытинского «Русского слова», издателя газеты «Деньги». Отмечалось также, что имел он свой банкирский дом, но довольно быстро потерпел крах, не выдержав конкуренции со столичными финансовыми акулами.
Досье характеризовало А. Ф. Филиппова как человека неблагонадежного и явно тяготеющего к идеям большевиков. Контрразведкой было даже перехвачено его частное письмо.
«Ошибочно полагают иные, что большевизм временное явление, навязанное русскому народу фанатиками, — писал Филиппов одному из своих друзей, и эти его слова были подчеркнуты жирным черным карандашом. — Напротив, при данном положении России только большевизм есть идейная сила, объединяющая народные массы».
Однако самое интересное содержалось в письме, оставленном на имя Дзержинского неожиданным посетителем ЧК. Алексей Фролович Филиппов предупреждал о контрреволюционной деятельности некоторых вожаков кадетской партии, об их преступных кознях против В. И. Ленина. И сведения эти полностью совпали с теми материалами, которыми располагала в тот момент Чрезвычайная Комиссия.
«Не подумайте ради бога, что сообщаю все это из преднамеренных побуждений, из желания получить тепленькое местечко при новой власти, — писал он Дзержинскому. — Нет, я не таков. Еще в апреле этого года, впервые услышав Ленина, я стал его поклонником и отчетливо сознаю, что будущее принадлежит Советской власти».
— Непонятно что-то, Феликс Эдмундович, — сказал дежурный. — По виду похож на буржуя, и вдруг сам к нам пришел...
Феликс Эдмундович ответил не сразу, долго сидел в раздумье.
— Буржуи разные бывают...
Дня через три после этого Алексей Фролович Филиппов был приглашен к председателю ВЧК. Все отзывы, которые удалось собрать об этом издателе и банковском деятеле, свидетельствовали в его пользу. Человек безусловно честный, прогрессивных взглядов, с большим опытом и огромными связями в мире финансово-промышленного и торгового капитала. Ясно, что мог бы принести немалую пользу Советской власти, если только захочет с ней сотрудничать.
Разговор Феликс Эдмундович повел начистоту, без обиняков:
— Спасибо за своевременный и весьма полезный сигнал об интригах кадетов... Сведения, вами сообщенные, были частично нам известны, но все же пригодились... Однако пригласил я вас ради другого... Как вы полагаете, Алексей Фролович, в чем сейчас самая насущная нужда молодой нашей республики?
— Право, затрудняюсь ответить... Вероятно, во всяческом упрочении, в стабилизации...
— Совершенно правильно! В упрочении, в создании своего собственного государственного аппарата взамен старого, который мы сломали и который встал на путь откровенного саботажа, мешая нам на каждом шагу. А для этого нужны знающие люди...
— Но при чем здесь я?
— Идите к нам, Алексей Фролович, — сказал Дзержинский. — Чрезвычайная Комиссия очень нуждается в знающих специалистах.
— Но я ведь...
— Не были никогда ни сыщиком, ни следователем? Это вы хотите мне сообщить? А нам, кстати, сыщики и не требуются... Вот у меня второй день лежит балансовая документация Коммерческого банка, — Дзержинский взял красиво переплетенный том, подвинул его к Филиппову. — Не познакомиться ли вам с ней? Сдается мне, хоть я и не финансист, что господа члены правления в чем-то хотят нас обвести вокруг пальца.
— Право, это так неожиданно...
— Открою маленький секрет, Алексей Фролович, — улыбнулся Дзержинский. — Когда меня назначили в Чрезвычайную Комиссию, это для меня тоже было неожиданностью...
Феликс Эдмундович умел разбираться в людях. Не ошибся он и пригласив сотрудничать в Чрезвычайной Комиссии Алексея Фроловича Филиппова.
А. Ф. Филиппов
Удостоверение, выданное А. Ф. Филиппову