В состав группы включены два квалифицированных радиста, прошедших специальную подготовку в разведывательной школе в Борисове и приближенную к боевым условиям двухнедельную тренировку по связи с Центром.
Группа переброшена через линию фронта в ночь на 12 февраля из населенного пункта Клягинской Ульяновского района Орловской области, примерно в 25 км к северо-западу от Болхова, на шести санных повозках, с легендой, что она является командой связи, выполняющей специальное задание отдела ПВО штаба 50-й советской армии. Для подкрепления этой легенды руководитель группы и его заместитель снабжены удостоверениями личности офицеров отдела ПВО штаба 50-й армии и справкой из в/ч № 1319, подтверждающей, что они с командой выезжают в районы действий 154, 325 и 340-й дивизий. Кроме того, они снабжены справками, подтверждающими, что их команда связи выполняла задания в районах действий 387-й отдельной стрелковой дивизии и 323-й стрелковой дивизии.
При переброске через линию фронта группа была ложно обстреляна с нашей стороны, чтобы в случае необходимости заброшенные могли утверждать, что, не зная о захвате населенного пункта Клягинское немцами, случайно натолкнулись на противника и отошли в свой тыл.
Перед группой поставлена задача пройти по специальному маршруту в районах расположения 61, 50, 16 и 10-й советских армий на линии Козельск, Сухиничи, Мещовск, Мосальск и разведать наличие штабов, крупных соединений и частей Красной Армии, складов оружия, боеприпасов и материального обеспечения, наблюдать за передвижением воинских частей, идущих к линии фронта, состоянием морально-политического духа военнослужащих и гражданского населения, обеспечением фронта и тыла продовольствием и снаряжением.
Разведывательную информацию добывать путем визуального наблюдения непосредственно участниками группы, из бесед с военнослужащими и гражданским населением, а также с помощью подслушивания телефонных разговоров на линиях связи с использованием специальных аппаратов подключения, для чего в состав группы включены два телефониста.
Наиболее важные сведения, добытые группой, должны передаваться в Центр по радио по приданной ей агентурной рации в зашифрованном виде, а все другие данные руководитель учитывает в своем дневнике, подлежащем обработке при возвращении в разведорган после выполнения задания. Дневник хранится в специально оборудованном тайнике.
При необходимости оказать вооруженное сопротивление, группа снабжена 15 винтовками старого образца и четырьмя винтовками СВ с 1800 патронами, двумя ручными пулеметами Дегтярева с 12 дисками, тремя автоматами ППШ с 600 патронами, двумя наганами и двумя пистолетами ТТ с тремя комплектами боеприпасов к ним, 12 ручными гранатами.
Группа снабжена десятидневным запасом продовольствия и шестью тысячами советских рублей. В дальнейшем продукты питания предлагается получать в колхозах в порядке мирной договоренности с их руководителями. Меры принуждения категорически запрещены».
В выводах, подчеркивающих новизну метода ЭАК-103, указывалось:
«Большая численность разведывательной группы позволяет выдавать ее за самостоятельную воинскую единицу, выполняющую то или иное задание командования в непосредственной близости к фронту. Это позволяет скрыть действительное назначение группы.
Передвижение на санных повозках, представляющих собой своеобразный обоз, еще больше укрепляет положение группы с точки зрения безопасности. Одновременно улучшается маневренность группы, облегчается сбор разведывательной информации, более надежной становится работа на рации: каждый сеанс связи осуществляется с нового места.
Включением в состав группы в качестве ее руководителя кадрового сотрудника разведки, нашего соотечественника, достигается бо́льшая надежность и уверенность в том, что группа при любых обстоятельствах будет действовать в строгом соответствии с данными ей инструкциями и постарается успешно выполнить поставленную задачу.
Структурное построение группы позволяет вести наблюдение за поведением каждого ее члена, что исключает случаи дезертирства, отказ вести работу или прямое предательство путем добровольной сдачи советским властям.
После удачного возвращения членов группы разведывательный орган получает сразу большое количество обстрелянных, а следовательно, надежных агентов, которые впоследствии могут быть использованы для выполнения более важных задач»
Закончив чтение, Герлиц встал и, потирая руки, сказал:
— Браво, капитан. Вы превзошли самого себя. Все изложено предельно ясно, обстоятельно и объективно. Думаю, никаких дополнений или изменений вносить не следует.
В это время вошел адъютант и передал полковнику запечатанный пакет, сообщив, что его доставил курьер из штаба.
Вскрыв его и ознакомившись с документом, полковник просиял и, обращаясь к капитану на ломаном русском языке, произнес:
— Ви, понимайт, капитан, как есть это карашо! Вот... — и протянул Фурману только что полученную бумагу.
Это была очередная радиограмма от группы ЭАК-103. В ней говорилось:
«В Колодезы штаб 234-й дивизии и особый отдел. На Сухиничи пошли 5 аэросаней и подкрепление до дивизии. В группе все нормально».
— Молодцы ребята!
— Да, да, отшень карашо! — потирая руки, заключил полковник.
Выпив по рюмке коньяка за дальнейшие успехи ЭАК-103, они оделись и вышли на улицу, где уже стоял, отливая зеленой краской, «опель-адмирал» полковника. Машина взяла курс в направлении Красного бора. Там находилась резиденция абверкоманды-103.
НЕОЖИДАННЫЙ ПОВОРОТ
Неделя бесплодного поиска действовала на членов оперативно-розыскной группы удручающе. Это выматывало и физически, тем более что последние дни, как назло, испортилась погода и передвигаться на автобусе по заснеженным дорогам вдоль линии фронта стало крайне трудно. Особенно тягостными были ночные поездки, так как на дорогах создавались большие заторы из-за скопления войск, осуществлявших передислокацию на более выгодные позиции. Ездить же днем по открытым дорогам, особенно в их автобусе, стало очень опасно. В этом они лишний раз убедились после повторного нападения на них воздушного пирата в районе Мосальска. И хотя никто не пострадал и на этот раз, рисковать больше не решались. Вообще, надо заметить, авиация противника на том участке фронта действовала исключительно активно. Нападению с воздуха подвергались почти все населенные пункты, в которых им пришлось побывать. Особенно запомнилась бомбежка Серпейска, куда они прибыли поздно вечером. Город был объят огнем. Озверевшие стервятники расстреливали все, что попадалось, из крупнокалиберных пулеметов. Их атаки мужественно отбивали части гарнизона всеми имевшимися в их распоряжении средствами.
Из Серпейска в ночь на 20 февраля выехали в Соболевку. Дорога оказалась трудной, и до места назначения добрались только к утру. Оба сеанса связи, дневной и вечерний, вновь не дали положительных результатов. Оставалось провести последнюю проверку — в Новоселках, недалеко от Кирова, который еще был в руках противника.
После недавней пурги добраться на автобусе туда было невозможно. Решили ехать на лошадях, но с трудом удалось достать даже одну подводу. Поэтому поехали втроем, а дядю Сашу и Сергея оставили на месте. Выехали вечером, когда уже стемнело. Ветер стих, подморозило. На небе появились просветы, в которых, как в окнах огоньки, светились звезды. Вскоре из-за туч выплыла и луна, осветив нежно-голубым сиянием зимнюю дорогу, деревья и кустарники, причудливо украшенные снеговыми шапками и казавшихся сказочными.
Но по мере приближения к месту назначения, находившемуся у самой линии фронта, все явственнее ощущалось дыхание войны. На горизонте то и дело мелькали огненные всплески и вспышки осветительных ракет. Все отчетливее слышался грохот орудийных залпов, рокочущая трель пулеметных очередей, глухое уханье рвущихся мин и снарядов.
В Новоселки прибыли под утро. Остановились в первом же домике. Он был переполнен военными, и все же им кое-как удалось втиснуться, чтобы согреться и отдохнуть. После первого сеанса связи, опять безрезультатного, потянулись минуты томительного ожидания до повторной проверки в 17.00. Но и она, к сожалению, не принесла ничего нового.