Вот тебе и радетели русского народа! Им мало крови, пролитой во время прошлой мировой войны, они хотят новой, они провоцируют напряженность, всячески стремятся посеять рознь между народами, усилить подозрительность. Именно всеми способами, ибо, по собственному их признанию, деятельность НТС носит не только явный, но и тайный характер. Это не новость. Каждому советскому человеку известно, что вот уже более шестидесяти лет разведки империалистических государств и разного рода зарубежные эмигрантские организации ведут против нас подрывную работу. Непонятно только одно — почему энтээсовцы обижаются, когда советские люди называют их своими именами: скопищем изменников Родины, карателей, агентов империалистических разведок и т. д. Разве это не так? Энтээсовцев, безусловно, бесит то обстоятельство, что их агентов постоянно хватают за руку простые советские люди. Да, им хотелось бы иметь в нашей стране побольше отщепенцев и предателей, готовых за иудины сребреники в любой валюте продать и Родину, и остатки совести. Их чрезвычайно беспокоит отсутствие «кадров» для подрывной работы.
Под стать НТС и другая антисоветская организация — «Эмнисти интернэшнл», родившаяся двадцать лет назад. И ей ложь сопутствует все время.
Когда читаешь материалы, опубликованные «Эмнисти интернэшнл», листаешь «доклады об узниках совести», подготовленные ее «экспертами», испытываешь чувство брезгливости: страницы перемежаются ложью большой, а каждая страница сплетена еще из паутины лжи мелкой.
Одна из ярких лживых версий, популяризуемых «Эмнисти интернэшнл», — утверждение, будто советские граждане еврейской национальности, желающие выехать в Израиль, подвергаются репрессиям, а наиболее активные из них, «еврейские активисты», приговариваются к длительным срокам лишения свободы. Элементом раздуваемой кампании является и вымысел о преследовании лиц, изъявивших желание покинуть СССР.
В качестве примера преследования за намерение выехать в Израиль авторы «Доклада об узниках совести в СССР» прежде всего приводили «дело Иосифа Бегуна». Изложение фабулы «дела Бегуна» начинается так: «Бегун, математик высокой квалификации, с 1951 г. в течение 20 лет работал без перерыва, к 1971 г. служил в качестве старшего научного сотрудника в Государственной плановой комиссии СССР в Москве. Он был уволен с этой должности в том же году после возбуждения ходатайства об эмиграции в Израиль».
Действительно, в 1971 году Бегун в течение менее чем двух месяцев работал в Центральном экономическом научно-исследовательском институте Госплана СССР. На работу поступил в феврале 1971 г., но уже в марте в письменном заявлении сообщил руководству института о намерении перейти на другую работу.
В апреле 1971 г. подал развернутое мотивированное заявление с просьбой освободить его от занимаемой должности. 10 апреля Бегун в соответствии с добровольно изъявленным им желанием был освобожден от работы. С работы его не увольняли в связи с намерением выехать в Израиль, как об этом писали авторы доклада «Эмнисти интернэшнл». Следовательно, изложение «истории Бегуна» — типичного, по характеристике «Эмнисти интернэшнл», примера — начинается с примитивной лжи.
Кстати, с 1951 по 1971 г. Бегун сменил по собственному желанию и выбору места работы 14 раз. Как видим, он не любил работать на одном месте.
Однако, меняя места работы, Бегун накопил сведения, которые представляют существенное значение для интересов безопасности Советского государства. Именно поэтому специалисту в области радиоэлектроники, а не математики, как его изображает «Эмнисти», Бегуну и было отказано в возможности выехать из Советского Союза.
Вмешательство государственных органов в жизнь Иосифа Бегуна и принятие в отношении него принудительных мер имело место тогда, когда в судебном порядке было установлено, что Бегун в течение более четырех лет вел паразитический образ жизни и тем самым нарушил конституционную обязанность гражданина СССР.
Это выразилось прежде всего в нежелании заниматься трудовой деятельностью по своей специальности, уклонении от общественно полезного труда. После того как Бегун по собственному желанию покинул в 1971 г. институт Госплана, ему пытались оказать содействие в трудоустройстве, предлагали на выбор инженерные должности по его и смежным специальностям. Бегун на протяжении 1973, 1974, 1975 гг. отказывался от любого варианта предлагаемой должности, то есть работы по специальности. Все это подтверждено документально. Сохранились и личные заявления Бегуна, и отказы от предлагаемой работы в письменной форме.