— Понимаю, Феликс Эдмундович. Я приложу все свои силы и знания…
— С чего вы думаете начать? — спросил Феликс Эдмундович.
— Полагаю, что прежде всего нужно разработать структуру этого подразделения. Затем мы будем использовать все возможности, чтобы в кратчайшие сроки создать за границей необходимые позиции. Для меня будет проще начать с Востока, где я знаю многих лиц и где у меня остались кое-какие связи. Труднее будет на Западе…
— Мы получили сведения, что скопившиеся во Франции и Германии офицеры белой армии и некоторые царские чиновники создали эмигрантские организации для борьбы с Советской властью. Эти люди очень активны и озлоблены. Пойдут на крайние меры, вплоть до террора, чтобы свергнуть большевиков… Да и Запад к нам поближе. Поэтому, мне кажется, следует создать необходимые предпосылки в первую очередь во Франции, Германии и в некоторых других странах Европы. Действуйте быстро и решительно. Докладывайте мне лично. — Дзержинский встал, давая понять, что разговор окончен.
В конце 1921 года Иностранный отдел получил информацию из Ревеля о том, что перехвачено письмо белогвардейца Артамонова, проживавшего в этом городе, адресованное в Берлин Ширинскому-Шахматову, члену организации «Высший монархический совет».
Артамонов писал, что встретился с прибывшим из СССР в командировку бывшим царским чиновником, ныне советским служащим — Якушевым Александром Александровичем. Якушев рассказал, что он возглавляет в Советской России подпольную организацию монархистов. Артамонов оценивал Якушева как выдающуюся фигуру.
Поздно ночью Трилиссер позвонил Дзержинскому;
— Феликс Эдмундович, можно к вам на доклад?
— Заходите.
Прочитав информацию, Дзержинский пригласил к себе начальника Контрразведывательного отдела ВЧК Артузова.
— Артур Христианович, присаживайтесь. Вам известен Якушев?
— Такую фамилию не помню… Нужно проверить…
— Вот информация из Эстонии… — Дзержинский передал текст. — Как ваше мнение?
Артузов пробежал глазами текст и ответил:
— Нет, Якушева я не знаю, но сведения интересные…
— Проверьте и дайте предложения.
Утром следующего дня Артузов установил, что А.А. Якушев — советский служащий, недавно вернувшийся из заграничной командировки, является руководителем малочисленной монархической организации в Москве. Было решено организовать его командировку на Дальний Восток, по дороге задержать и допросить.
Так было положено начало операции «Трест»,
Зимой 1922 года Михаил Абрамович Трилиссер был назначен начальником Иностранного отдела.
Обычно Трилиссер докладывал Дзержинскому текущие материалы почти ежедневно, поздно ночью, когда сотрудники отдела расходились по домам. Лишь в исключительных случаях просил принять его срочно. Так было и сейчас, в феврале 1922 года. Только Трилиссер позвонил Дзержинскому днем:
Феликс Эдмундович, получена шифровка из Берлина, очень тревожная…
— Заходите…
Спустя несколько минут Трилиссер передал Дзержинскому шифровку, в которой было написано:
«По достоверным данным, Торгово-промышленный и финансовый союз в Париже, объединяющий крупнейших „тузов“ царской России, создал специальный секретный совет, целью которого является организация террористических актов против руководящих деятелей Советского государства. В состав совета входят: Денисов (он же председатель союза), Густав Нобель, Степан Георгиевич Лианозов, бр. Гукасовы, Третьяков, кн. Белосельский-Белозерский и Павел Тикстон…
Для специальной задачи организации террористических актов выделяется фонд в полтора миллиона франков.
Барон Сергей Торнау, уполномоченный Торгово-промышленного союза в Финляндии, обращает внимание секретного совета на своего хорошего знакомого — Эльвенгрена. В ответ на предложение Торнау немедленно же в Гельсингфорс выезжает Павел Тикстон, вступающий в переговоры с Эльвенгреном о создании террористической группы».
Дзержинский и Трилиссер понимали, что это значит, имея в виду Генуэзскую конференцию, которая должна была в ближайшее время состояться.
Не допустить признания Советской Республики, принять любые меры, чтобы сорвать конференцию, стало лозунгом не только белой прессы, но и многочисленных эмигрантских антисоветских организаций.
За этим внимательно следил Феликс Эдмундович Дзержинский. Он поручил Трилиссеру усилить работу по предотвращению возможных акций со стороны эмигрантских главарей…
— Кто источник информации?
— Эрих Альбертович Такке, немец, наш помощник в Германии.
— Что за человек? Насколько он надежен?
— Идейный марксист. Преданный нам человек.
— Что известно об Эльвенгрене?
— Такке знает Эльвенгрена как активного участника эмигрантских организаций.
Дзержинский задумался. Потер руками виски. Сказал:
— Всю информацию, относящуюся к подготовке конференции, докладывайте мне немедленно. Даже на первый взгляд несущественную… Нужно принять меры к активизации наших источников. Я проинформирую Владимира Ильича и членов советской делегации, готовящихся к отъезду. А вас прошу принять все меры к получению своевременной информации и к охране делегации. Постоянно держите меня в курсе дела.
Спустя несколько дней работник Иностранного отдела доложил Трилиссеру, что получил новую информацию из Берлина:
«Незадолго до получения Савинковым денег на организацию покушения на советскую делегацию в Генуе в Париже появился и вступил в деятельные сношения Савинковым и Торгово-промышленным союзом Георг Сидней Рейли.
Савинков устроил две встречи Рейли с Эльвенгреном при участии белоэмигранта Деренталя. Одна из встреч происходила в отеле „Лотти“, другая — в ресторане. В результате состоявшейся беседы было установлено, что организация террористического акта возможна лишь в Берлине, через который будет проезжать и где остановится советская делегация. Рейли обещает содействие своего человека там…»
— Когда поступило сообщение? — спросил Трилиссер,
— Вчера.
— Почему доложили только сейчас? — Трилиссер помрачнел.
— Я проверял, кто такие Сидней Рейли и Деренталь…
Трилиссер разозлился еще больше. Вышел из-за стола, стал расхаживать по кабинету и отчитывать сотрудника:
— Вы знаете, что такую информацию нужно докладывать немедленно? Об этом я уже говорил. Если вам что неясно, можете спросить у меня.
— Понятно. Виноват.
— Идите!.. «Сапог»!..
Слово «сапог» было самым большим ругательством у Трилиссера. Таким словом он ругал работника только в том случае, если тот совершал большую оплошность.
— Постойте, — вернул сотрудника Трилиссер. — Сидней Рейли — сотрудник английской разведки Интеллидженс сервис, очень активный и опасный. — У Трилиссера была блестящая память. — Дикгоф-Деренталь — член савинковского «Союза защиты родины и свободы», начальник отдела сношений «Союза», а Эльвенгрен — штаб-ротмистр лейб-гвардии кирасирского полка, ярый монархист. Впредь информацию по вопросу поездки нашей делегации докладывайте немедленно. А сейчас запросите Берлин, что им известно о человеке Рейли в Берлине. Кто такой? Чем занимается? По возможности собрать нужно все сведения о нем.
Вскоре поступила новая информация из Берлина:
«Человеком Рейли в Берлине является некто Орлов, который хорошо известен также и Савинкову. Рейли, Савинков и Эльвенгрен по фальшивым паспортам направляются в Берлин. Савинков отдал приказание в Варшаву о высылке трех боевиков для технического производства террористических актов. Эльвенгрен, в свою очередь, вызвал своего приятеля, полковника Озолина, бывшего офицера Финляндского генерального штаба и бывшего финского военного атташе в Ревеле, человека опытного по этой части, связанного с немцами, и участника взрывов складов с военным снаряжением в Архангельске во время первой империалистической войны.