— Шевельнешься, как бешеную собаку застрелю!
Потом разорвал пополам расстеленный на хантахте дастархан и сделал Пронину перевязку. У Кабила хлестала кровь из пробитого пулей плеча. Поколебавшись, Масуд туго перетянул ему плечо обрывком дастархана. Караванщик молчал, стиснул зубы и прикрыл глаза. Замира продолжала неистовствовать, обливала чекиста потоками площадной брани. Змея и та, наверняка, слиняла бы от ее истошных воплей.
Андрей приказал Кабилу выйти из землянки. Тот беспрекословно подчинился. Зато Замиру пришлось тащить из подземелья чуть ли не волоком.
Во дворе, куда чекисты привели караванщика с дочерью, топталась «святая троица», умоляя Айпулат развязать им руки. Едва заметив входящих в калитку, Халим, Кутбиддин и Таджиддин гурьбой кинулись к дому и после короткой давки у входа скрылись за дверью.
Посреди двора осталась стоять одна Айпулат. Несчастная, забитая женщина, она не имела ни малейшего представления ни о существовании землянки, в которой скрывался Шерходжа, ни о его тайных встречах с Замирой, и теперь, увидев входящих со связанными руками мужа и дочь, вскрикнула и без чувств упала.
Масуд, прихватив забившихся было в комнату пленников, повел с Прониным всех пятерых к воротам усадьбы. Была полночь, когда они подошли к зарослям тальника. Здесь их поджидали Батыров, Исак-аксакал и Кадыр-ака. Арестованных решили запереть в отделении милиции, а Исака-аксакала и Кадыра-ака Пронин попросил остаться в качестве понятых.
Батыров присоединился к Масуду, и они вдвоем сопровождали захваченных к центру кишлака, где и находилось отделение милиции.
По дороге к усадьбе мельника Пронин сообщил спутникам об исчезновении Шерходжи.
— Паранджу на себя натянул, гад. Рыщет по кишлаку.
— Слышали, — откликнулся аксакал. — Ополченцев подняли. Пока что тихо.
— Тихо, — сквозь зубы проговорил Пронин. Рука болела все сильнее, и он едва сдерживался, чтобы не застонать. — Пока эта тварь на свободе, тишины не ждите. Лишь бы не вспугнуть. Тогда он обязательно на мельницу вернется.
И, перехватив недоуменные взгляды спутников, пояснил:
— Сейчас сами узнаете, почему.
Айпулат уже немного отошла, но продолжала все еще сидеть посреди двора, испуганно и горестно всхлипывая.
— Вставайте, — сказал ей Пронин. — С нами пойдете.
Кадыр-ака поддержал под руку жену своего бывшего хозяина, помог встать на ноги. К землянке спустились вместе.
Увиденное так поразило и напугало Айпулат, что она едва опять не лишилась чувств. Да и было от чего.
Из обнаруженных при обыске, явно приготовленных в дорогу цветастых хурджунов на свет божий было извлечено полторы тысячи золотых и пять тысяч серебряных монет, фунта два бриллиантов, жемчужин, опалов и других драгоценных камней, четыре маузера, разобранный ручной пулемет с тремя ящиками патронов, ножи исфаганской стали в узорчатых ножнах, отрезы атласа, дорогая одежда...
Все это под диктовку Пронина Исак-аксакал внес в опись и составил акт. Едва оправившаяся к этому времени от потрясений Айпулат рассказала, что в конюшне под седлом две лошади, которых зачем-то вот уже несколько дней специально откармливал хозяин мельницы. Лошадей тоже включили в опись конфискованного имущества. Присутствующие подписали акт, и все обнаруженное в землянке добро доставили во двор и погрузили на лошадей, которых ожидала теперь совсем другая дорога.
Покидая усадьбу, Исак-аксакал не удержался и упрекнул женщину.
— Правильно люди говорят: по кривой дороге далеко не уйдешь. Ну, муж, понятно, а вот как же вы дочь свою проглядели?
— Сама не знаю, как получилось, милый! — заплакала Айпулат.
— Слезы не помогут, апа, — Пронин вдруг вспомнил что-то и обернулся к жене хозяина мельницы. — Скажите, была у вас на этих днях Фатима-биби?
— Не была, умереть мне, если была! — поклялась Айпулат.
— Поехали! — заторопил Андрей своих спутников. Соображения, которыми он сегодня делился с Масудом, подтверждались полностью. Рука между тем давала о себе знать все больше и больше. Боль становилась нестерпимой. Еле пересиливая ее, Андрей остановился и сказал Исак-аксакалу:
— Вот что, — вы отправляйтесь в милицию, а я к мельнице пойду. Шерходжа может с минуты на минуту объявиться. Масуду передайте, пусть к Нарходжабаю в сад наведается. Да и сами поосторожнее.
Аксакал понял Пронина с полуслова.