— Та голливудская распутница! — Билл поднял руку к плечу Тони.
— Постой, Летяга — она может не быть тем, на что похожа.
На вопросительный взгляд Тони старший мужчина сказал:
— Андроиды, Тони. Они могут изменять свою внешность. Вспомни их уловки во время войны. Нам лучше быть поосторожнее, надо найти способ убедиться, что она не одна из них.
Тони кивнул, непроизвольно почувствовав отвращение, вызванное словом «Андроид». Но отвращение компенсировалось увиденным — восхитительная, покачивающаяся походка женщины, восхитительно колышущиеся женские достоинства. Женщина… сколько времени прошло с тех пор, как он видел женщину? Смешно… или видел? Он чувствовал… ускользающее воспоминание…
Он смотрел, как она подходит, почти не слушая Билла:
— Надо схватить ее, обезопасить и как-то проверить.
— Угу.
Тони не сводил глаз с приближающейся девушки.
— Захватить ее, похоже, не проблема, Билл. Она идет прямо к нам. Господи, она тоже улыбается. Посмотри! Не похоже, что она боится нас.
— Да уж. Тебе не кажется, что это не слишком нормально? Я имею в виду, будь она девушкой, настоящей девушкой, она либо заметно опасалась бы двоих мужчин, либо бы наоборот, мчалась бы к нам со всех ног. А это выглядит просто беззаботной. Как андр, пытающийся нас обмануть.
Тони улыбнулся.
— Ну, с чего ты взял, что она не может быть беззаботной. Дружище, ты только посмотри на нее!
Она смотрели, а Тони задумался, не хочет ли Билл, чтобы девушка оказалась андром… Почему? Билла он знал недолго. Здоровяк чудом подоспел вовремя, чтобы вытащить его из самолета, кормить, ухаживать, пока он бредил из-за тяжелой травмы головы. Тони знал, что у здоровяка достаточно чуткости. Но еще и то, что он одержим патологической ненавистью к андроидам.
Они смотрели на девушку.
Она остановилась в нескольких футах от берега ручейка, внезапно заколебавшись, потому что они не двигались и не заговаривали с ней. Она перевела взгляд с Тони на Билла и обратно, с улыбкой маленькой девочки на лице маленькой девочки. Но ее тело определенно не было телом маленькой девочки. Ее улыбка оказалась обворожительной, ослепительной и открытой. Она нерешительно подняла руку в знак приветствия. В ответ Тони медленно поднял руку, столь же нерешительно.
— Осторожно, паренек, осторожно, — тихо сказал Билл.
— Билл, она даже не вооружена, — сказал Тони, но его голос прозвучал неубедительно даже для него самого.
— Попробуй докажи, — сказал Билл Джексон. — Разве можно быть уверенным в чем-то, если речь идет об андроидах?
— Если речь об андрах.
Билл не ответил прямо.
— Поговори с ней, — сказал он. — Просто поговори с ней. Остальное предоставь мне.
— Но…
— Черт возьми, поговори с ней, Тони!
Тони заколебался, затем повысил голос.
— Привет. Мы… мы думали, что мы последние люди на Земле. Вы… вас много?
Вот в таких случаях и говорят «ляпнул глупость», сказал он себе.
— Нет. Нет. Больше никого. Я думала, я последняя. Слава богу, оказалось, что нет.
Снова Тони ослепила ее улыбка. Неловко, по-мальчишески застенчиво, он представил себя и Билла.
— Я тоже из Орегона, — сказала она. Она говорила тихо и неуверенно. — У вас… у вас найдется попить что-нибудь горячее?
— Друг за другом, — сказал Билл Тони и слегка подтолкнул его к берегу.
Тони спустился по склону и перепрыгнул через ручеек, а позади него стоял Билл, притворявшийся слабым и рассеянным. Но винтовка в его руках была наготове. Тони знал, что для здоровяка с грудью-бочонком и животом-арбузом Билл мог двигаться очень быстро. Тони поднялся на другой берег и остановился, когда она отступила на пару шагов. Он услышал шаги Билла, когда мужчина перепрыгнул через бегущую воду и поднялся к нему.
— Да, — сказал ей Билл. — У нас есть немного желудевого кофе — если ты не боишься выловить случайного червяка.
Он улыбнулся своей широкой улыбкой, подошел к ней и двинулся дальше, подхватив левой рукой девушку под локоть, чтобы вести рядом с собой. Тони сделал три длинных шага и пошел с другой стороны, жалея, что не додумался взять ее под руку. Черт, сейчас уже неудобно. Краем глаза он отмечал то, что не пропустил бы ни один мужчина. Девушка с впечатляющей грудью была одета в мужского типа зеленую форменную рубашку со светлым кружком на плече, где когда-то был шеврон. Один накладной карман с клапаном потерял свою пуговицу. На одной ноге ее шорты, там, где ткань была изношена, обзавелись бахромой. Он сглотнул. Вблизи она оказалась еще более сногсшибательной. Она была молодой — возможно, его ровесница, а может, ей лет двадцать или даже меньше, — с очень светлой, очень чистой и гладкой кожей и каким-то забавным носиком. Он был таким маленьким, что выглядел незаконченным и симпатичным, а ниже чуть выпяченная нижняя губа, которая казалась одновременно и детской и чувственной.