Она четко козырнула Биллу.
— Ваш серийный номер, старичок, живо.
— Бич-девять-о-один-два-пять-пять-девять-шесть СУ КА.
— Прекрасно. Я впечатлена. Бейкер?
— Вам, леди, мой может понравиться меньше: Эй-о-два-два-три-пять-девять-один, Т как в слове «Техас».
— Военный летчик! Ну-ну. Вон та жалкая груда жести и есть ваш самолет?
— Была им. И, боюсь, я стал капитаном два года назад.
Снова она насмешливо козырнула, как капитан, за плечами которого тысячи выполненных заданий.
— Теперь, парни, такой вот план. Я знаю единственный способ отличить андра от человека — ранить подозреваемого. Вижу, у вас есть хороший блестящий штык…
Билл с энтузиазмом закивал и Тони увидел, что его глаза засияли, как у мальчишки. Билл поднял винтовку.
— Знаешь, — сказала Лиля, — пожалуй, старичок, ты, в конце концов, можешь и не быть андроидом. Ты чересчур уж глуп. Прекрати! У любого андра хватило бы соображаловки нагреть этот складешок-переросток, прежде чем начинать резать себя. Идите к костру и накалите. Мы последуем за вами. На расстоянии.
XII
Смущенно ухмыльнувшись, Билл кивнул и отступил. Затем повернулся и чуть ли не вприпрыжку поспешил к костру. По пути он дважды оглянулся через плечо.
Тони не мог поверить своим глазам. Кто этот парень? Что случилось с тем мужиком, которого он знал, с Биллом Джексоном? Билл присел на корточки у костра и начал нагревать лезвие, а Тони стоял рядом с ним, глядя, как длинноного приближается Лили и подплывают покачивающиеся бедра ее подруги Синти. Синти, забавное имя. Оно казалось смутно, неуловимо знакомым.
Билл поднял штык. В бледном свете заходящего солнца лезвие светилось розовым.
— Достаточно?
Лили — палец зацеплен за ремень, дубинка наготове — кивнула. Она смотрела, как Билл отцепляет штык от винтовки и вытягивает левую руку.
— Делай по высшему разряду, сержант, — сказала Лили, — и давай поглубже.
Билл ухмыльнулся, кивнул и резанул по предплечью. Потом предъявил его для проверки. Предплечье сочилось красным.
— И совсем не больно, — сказал он словно десятилетний ребенок.
Он протянул едва светящийся штык Тони. Тот осторожно его взял и посмотрел на Синти.
— Разве ты не можешь говорить, Синти?
— Смогу, когда у меня появится возможность, — сказала она с улыбкой, которая напомнила ему луч солнца, пробившийся сквозь облака после дождя.
Лили усмехнулась. Тони взглянул на нее и высокая женщина многозначительно кивнула на штык.
— С вашего позволения, капитан, — сказал он.
— Действуйте, капитан, — отозвалась она.
— Ой! Билл, чертов врун — это реально больно! — он взмахнул кровоточащей рукой, едва не выронив штык. — Как насчет того, чтобы сейчас им воспользовались вы, капитан?
— Не дури, Летяга, — сказал Билл и Тони поразился, увидев, что здоровяк злится.
— С радостью, — сказала Лили. — Доверишь мне штык?
Тони задумался.
— Черта с два, — сказал он.
Он помахал штыком, чтобы остудить прежде чем вернуть в свой ботинок.
— Ну вот, мы истекаем кровью, — сказал Билл, едва ли не подпрыгивая. Тони подумал, что если бы у большого идиота был хвост, он сейчас им бы вилял. — Что теперь?
— Перестань ныть, Большой Мужчина. Сейчас мы расстанемся, но будем встречаться раз в день, чтобы посмотреть, как заживают эти раны. После того, как мы убедимся, что можем доверять друг другу…
— Тогда мы сможем любить, — бесхитростно сказала Синти.
Билл и Тони остолбенели. Глаза Билла сузились, когда он посмотрел на чистенькое детское личико.
Лили рассмеялась.
— Синти! Цц!
Потом сказала мужчинам извиняющимся тоном:
— Она немного не в себе. Амнезия, как я уже сказала и, насколько я понимаю, все случилось через несколько дней после свадьбы. Она безумно хочет детей.
Лили похлопала девушку по плечу.
— Это пройдет.
— Конечно! С тобой все будет хорошо, Синти, — сказал Тони. — С тобой все будет хорошо.
— Я сказала ей, что переговоры беру на себя, — сказала Лили. — Не слишком легко было объяснить этой пустоголовой курочке, что… ну, что мы можем оказаться последними людьми, без сверстников для… эээ… пары.