Все это Рамирес принимал во внимание; все это он мог попытаться уладить. Но ни тактичным поведением, ни дипломатией Рамирес не смог побороть обиду капитана. Он снова посмотрел на коротко стриженного светловолосого человека и получил в ответ ледяной взгляд голубых глаз. Злость в этом взгляде питалась из более глубоких колодцев, нежели уязвленное эго рассерженного колониста. Что происходит?
Капитан сунул ему бумагу.
— Взгляните, доктор Рамирес.
Бумага была очень тонкой, грязно-желтого цвета. Обе стороны были заполнены точками и черточками, сгруппированными в тесно расположенные квадраты. Походило на азбуку Морзе, однако даже самый зеленый член экипажа не принял бы это за человеческое послание. Рамирес с любопытством потрогал гладкую поверхность.
Невероятно, но такое сообщение могло означать только одно.
— Это тарганский код.
Капитан Ларсен кисло улыбнулся.
— Очень хорошо, доктор Рамирес. Очень хорошо. Скажите, вы, случайно, не можете прочитать этот код? Если уж на то пошло, доктор — вы можете читать на тарганском?
Рамирес проигнорировал подколку. Он не вполне понимал обиду колониста на него, но прошлое помогало тщательно контролировать свое поведение. Почти машинально он сунул руку в карман. Рамирес сжал в ладони два медных сентаво и продолжал их сжимать, пока края не вмялись в плоть. Пока нет взаимопонимания, не следует реагировать на провокации. Он спокойно ответил:
— Я имею представление и о том, и о другом, сеньор капитан…
— Имеете представление? — сухо прервал Ларсен. — Возможно, я неправильно понял. Из приказа у меня сложилось впечатление, что моим кораблем завладел автор первого официального словаря тарганского языка.
Со всем тщанием Рамирес постарался внести ясность.
— Капитан, доставка этого конкретного землянина на Холмен как можно скорее является важным делом, а ни один другой корабль не мог быть подготовлен вовремя. В то же время «Альфа-1» уже направлялся к Тау Кита.
— И поэтому Мать-Земля приказывает нам прервать рейс и вернуться. Земля просто не может отвыкнуть командовать передвижениями любого межзвездного корыта, в котором она сей миг нуждается, независимо от того, владеет она им или нет.
— Просьба сделать маленький крюк не слишком похожа на безапелляционное командование, и за этот крюк Земля, полагаю, очень хорошо заплатила.
Ларсен фыркнул.
— Маленький крюк? Нам пришлось вернуться на Землю, когда мы прошли уже треть пути к Тау. Мы потеряли целых две недели, доктор.
Рамирес продолжал:
— Что касается словаря — конечно, мы не считаем его официальным. У таргов, несомненно, имеются куда лучшие для собственного использования.
Снова насмешливое фырканье.
— Но, в любом случае, не я его автор. Я редактировал его, используя списки и записи, составленные сеньором Келли с Холмена.
— Вы знаете Келли?
— Я встречался с ним, когда посетил Холмена три года назад, но это было до того визита с Тарга.
До того визита. Но после появления предыдущего лагеря разумных инопланетян на Холмене. Пустынные остатки этого древнего поселения и были тем, ради чего Рамирес отправился в экспедицию на Холмен.
Холмен, единственная планета Тау Кита, почти в двенадцати световых годах от Солнца, была второй и самой удаленной колонией Земли вне Солнечной Системы. Колония была крошечной, около девятисот человек, но процветала. И два года назад судьба подбросила холменианинам сомнительную честь первого реального контакта с инопланетянами.
Первые встречи прошли хорошо. Однажды осенью с серого неба спустился огромный гладкий блок — корабль — и из него вышли гуманоиды, казавшиеся сотворенными из черного металла. Формы посетителей были слегка… неправильными. На расстоянии они казались странно нетвердыми. Это было иллюзией; они оказались довольно крепкими.