Водяные колоны начали с шумом вонзаться в землю, когда огромные листья далеко наверху, наконец, переполнились. Мужчины помчались в убежище, рюкзаки хлопали им по спинам, когда всадники уворачивались от внезапных водопадов.
Они молча распаковали свои рюкзаки и разделили пайки. Возможность после дневного перехода удобно сесть на сухие листья, покрывавшие рыхлый суглинок, и расслабиться была счастьем. Тиннерман, прислонившийся спиной к основанию ближайшего ствола, жевал и разглядывал дерево. Было темно, но он мог различить гигантскую непрозрачную сферу, из которой спускались вниз множество стеблей, изгибаясь и утолщаясь, пока не достигали земли в виде стволов диаметром футов в двенадцать.
Из тени раздался голос Дона Абеля.
— Монстр прошел прямо здесь. Я сижу на краю отпечатка. Что если он вернется?
Слейкер рассмеялся, но негромко.
— Может, мы в его гнезде? Мы бы его услышали. Даже шагов подобного зверя хватило бы, чтобы сотрясение земли подбросило нас всех на фут вверх.
С его стороны послышалось шуршание.
— Что ты делаешь? — проворчал Абель.
— Устраиваю постель, — отрезал Слейкер.
— Думаешь, это безопасно? — спросил Абель, хотя по его тону было понятно — он подозревает, что это место столь же небезопасно, как и любое другое.
Через мгновение шелест дал понять, что он тоже устраивается.
В темноте Тиннерман удивленно улыбнулся. На самом деле он плохо знал своих спутников; все трое отправились в самоволку под влиянием момента, узнав, что исследовательский корабль будет находиться на планете несколько дней.
Кора дерева была толстой и упругой, Тиннерман нашел это странно удобным. Он приложил ухо к стволу и услышал слабый мелодичный гул, который, казалось, исходил изнутри. Тиннерман словно проверял, как протекают реальные жизненные процессы инопланетной растительности — хотя в этом мире инопланетянином был он — и это его завораживало.
Двое других вскоре уснули. Сидя в тишине и абсолютной темноте незнакомого мира, залепившей его глаза, Тиннерман понял, что этот поход, каким бы опасным он ни был, приносил ему удовлетворение, которое он редко испытывал. Слейкер и Абель приняли его за того, кем он не был — за товарища.
Эти следы. Очевидно, их оставило животное, однако какое огромное! Продавит ли землю так сильно давление в сто фунтов на квадратный дюйм? Сколько же весит все существо?
Тиннерман нашарил в темноте свой рюкзак и порылся там в поисках миниатюрной логарифмической линейки. Крошечные числа флуоресцировали, когда он ставил задачу: 144 умножить на 4,5 в квадрате, умножить на пи, деленное на 20. Получилось около 460 тонн на один отпечаток. А сколько у существа было ног, и какой вес приходился на каждую из них в состоянии покоя?
Он слышал, что на суше не могут существовать существа, значительно большие, чем динозавры древней Земли. На планете земного типа, какой и была эта, если принимать во внимание гравитацию, атмосферу и климат, ограничения были не столько биологическими, сколько физическими. Миниатюрному насекомому требовалось много ног не для того, чтобы поддерживать вес, но для того, чтобы сохранить равновесие. Бронтозаврам, у которых ноги были во много раз сильнее, чем у насекомых, даже по отношению к их размеру, приходилось искать болота, чтобы уменьшить вес. Более крупное животное, для того, чтобы просто ходить, должно было иметь непропорционально большие ноги и ступни. При увеличении размеров площадь поперечного сечения ног растет как квадрат линейных размеров, а масса — как куб. Для сохранения приемлемого соотношения большая часть массы выше определенной точки должна была бы приходиться на ноги.
Четыреста шестьдесят тонн? Вес каждой ноги превышал вес кита. На каждом шагу кости должны дробиться и рвать плоть.
Дождь прекратился, и в лесу стало тихо. Припозднившийся Тиннерман нагреб листья себе на постель и улегся. Но мозг отказывался отдыхать. Перед мысленным взором возникали четкие, ясные и жутковатые мысли, появлялись вопросы, на которые у него не было ответа. На какую же тварь они наткнулись? Прыгающее животное! Тиннерман сел, слишком взволнованный, чтобы спать. Как кролик-переросток, подумал Тиннерман, он прыгает на высоту в сотни футов, чтобы ущипнуть зелень наверху, а потом приземляется со всего маха. Он может быть совсем маленьким — возможно меньше тонны, с одной сильно распяленной балансирующей ногой. Ночью он может забираться в выбранное гнездо… или на…
Он поднял глаза на непроницаемый навес над ним. На плоской макушке баньяна… Гнездо? Тиннерман встал, тихо отодвинувшись от своих спутников. Снова нашарив свой рюкзак, он вытащил шипованные бутсы и когти на руки, наощупь надел и подогнал. Он нашел ствол, обхватил, насколько мог, его твердую поверхность обеими руками и начал восхождение.