Через два часа Пьемонт вернулся в небольшой лес на время обеда. Скит казался напряженным, но не протестовал. Что-то беспокоило крупного пса; в этот день вокруг этой конкретной области была аура, которая не предвещала ничего хорошего для человека, работающего на правительство. Ощущение, однако, было слишком неуловимым, чтобы точно его конкретизировать.
Они поднялись на высокий травяной склон и остановились на обед. Пьемонт открыл сумку и вытащил упаковки с обедами, каждому свою, положил перед Скитом его порцию. Человек и собака сидели в траве и папоротнике на вершине холма и жевали, наслаждаясь миром и тишиной. С этой высоты была видна половина общины — рощицы у подножия холма, луга и возделанные участки за ними, белый крест над церковью вдали, на фоне спокойного океана, омывающего горизонт. Неподалеку, с другой стороны, виднелась бесплодная высохшая полоса земли, окружавшая серую каменную крепость Правительственной резиденции.
Пьемонт задумался об этом. Он на той же высоте, что и флаг, развевающийся на вершине резиденции. И он смотрит на многоцветие жилищ Шеола самого разнообразного дизайна. Прекрасная картинка с почтовой открытки, однако, эта картина свидетельствовала о поистине инопланетном образе жизни. Вряд ли он мог винить жителей за их недоверие к правительственному персоналу.
Пьемонт собрал упаковку и контейнеры, оставшиеся от еды, чтобы сложить их в соответствующее отделение своей сумки. Когда он наклонился над сумкой, что-то ударило его в плечо, и Скит зарычал. Пьемонт потянулся к плечу, и тут его настигла боль.
Сквозь красный туман он увидел стрелу, воткнувшуюся на дюйм в правое плечо. Он ухватил стрелу левой рукой, но боль разом усилилась, и рука беспомощно упала. Он лег, позволяя дельтовидной мышце немного расслабиться. Внезапно рядом оказался Скит, сжал стрелу зубами, и через миг она оказалась выдернута.
Воспользовавшись своей походной аптечкой, Пьемонт как можно лучше перевязал рану, радуясь, что ни одна артерия не задета и ввел себе новокаин и антидот. Через несколько минут боль утихла, и он снова стал осознавать мир вокруг себя. Настороженный Скит его охранял, но тот, кто выпустил стрелу, должно быть, удрал.
Правила требовали, чтобы он немедленно сообщил о ситуации и дождался помощи, прежде чем двигаться дальше. Нападавший мог попытаться добить.
Будь прокляты эти правила! У него в течение двадцати лет был прекрасный послужной список, и Пьемонт не собирался допустить, чтобы тот сейчас оказался подпорчен. Ему не нужна запись о том, что он столкнулся с ситуацией, с которой он не мог справиться, или о том, что его сектор вышел из-под контроля. Он сам разберется с этим вопросом и сделает полный отчет позже… Может быть.
— Ладно, Скит, — сказал Пьемонт. — Иди и найди его.
Пес отбежал, вынюхивая свежий след. Пьемонт, осторожно двигая правой рукой, взял игольник, а сумку оставил на вершине холма. Он понимал, что дело рискованное. Может быть, подумал он, наркотики исказили его сознание. Может быть, стрела была чем-то смазана…
Через несколько минут они оказались на окраине леса, которого Скит сегодня так остерегался. Должно быть, именно здесь было логово нападавшего. Собака привела к заросшему лианами ущелью, где молодые деревья и кусты ежевики перепутались, образовав непроницаемую стену. В его теперешнем состоянии физически было невозможно вытащить оттуда беглеца, а попытка вломиться могла привести только к тому, что в него полетит еще одна стрела — точнее нацеленная.
Пьемонту не нравилось то, что он собирался сделать, но у него не оставалось выбора.
— Он твой, Скит. Иди! Иди за ним!
Пес подпрыгнул, как от удара, его темное тело исчезло в зарослях. Деревца и кусты раскачивались, но ни глаза, ни уши не помогали определить, где движется Скит. Хорошо обученный пес, подумал Пьемонт с простительной гордостью. И, чтобы там не говорили, хорошо воспитанный.
Прошла минута; другая. Пьемонту хватило времени понадеяться, что там мужчина, а не женщина, хотя рыцарские сантименты в Шеоле были неуместны. Внезапно в воздухе разнесся дикий вой, заставивший Пьемонта непроизвольно подпрыгнуть — внушающий ужас голос Скита оказался действенным. В кустах раздался треск, за которым следовал ожесточенный лай, сначала с одной стороны, потом с другой — пес загонял человека.
Впереди разошлись кусты, и из них выскочил мужчина.
— Стой! — крикнул Пьемонт, зная, что толку от этого не будет, но чувствуя необходимость дать этому человеку шанс.
Беглец увидел его и ринулся в сторону открытой местности. Неохотно Пьемонт поднял левую руку и выстрелил.