Сначала он порезался, но у него хватило присутствия духа, чтобы спрятать нож до того, как над ним принялась хлопотать женская часть семьи. Во второй раз ему удалось сдержать крик, а через некоторое время кровь загустела и засохла. Предусмотрительно намазанная грязь скрыла рану, и рука не слишком болела. Вскоре он научился избегать таких неудач, держа лезвие подальше от руки. Он стал экспертом по настругиванию растопки.
Когда ему исполнилось три, он умел расщеплять деревянную щепку на лучинки, которые были едва ли толще спичек. Все сводилось к следованию за структурой древесных слоев и осторожности.
Затем в гараже он наткнулся на весь побитый зазубренный топорик. Это оказалось великолепной находкой, хотя махать топориком было ужасно тяжело. Как только Бадди его освоил, он смог раскалывать большие чурки и делать это по-настоящему быстро. Здесь расположение слоев и точность были еще важнее, потому что, если он ударял по чурке неправильно, топорик мог отскочить и вырваться из его маленьких пальцев. Он также выяснил, что некоторые чурки были тверже, чем другие, а некоторые более сырыми, а в некоторых слои сильнее закручены. Для каждого типа он разработал специальную технику.
В три с половиной года Бадди обнаружил, что может расколоть даже самые большие бревна, вбивая похожий на клин железный обломок, пока дерево не уступало и не раскалывалось. Но его клин был хрупким и кривым, а молоток, которым он пользовался, болтался на рукоятке, поэтому Бадди приходилось быть очень осторожным. Он должен был не только изучить расположение слоев, но и проанализировать общую конфигурацию чурбана, выявить любые естественные трещины и определить тип древесины. Между мягкой, прямой сосной и твердой, закрученной желтой березой[30] огромная разница! Ему также приходилось работать вокруг сучков, а иногда и отшелушивать внешние участки вдоль круглых годичных колец. Но, так или иначе, со временем у него получалось расколоть любую чурку.
К тому времени, когда достиг Бадди солидного возраста в четыре года, он реально стал опытным дровоколом. Его взрослые сестры давно сдались и позволили ему играть со своими инструментами, потому что, если ему мешали, он мог затеять настоящую битву. Они не понимали тонкостей работы с древесиной и всегда неоправданно пренебрежительно относились к тому, что они называли его глупой болтовней о слоях и типах дерева. «Он несносен!» — восклицали сестры, не подозревая, что несносны все мальчики его возраста, но немногие были столь же целеустремлены, как Бадди.
И вот однажды полевого агента-фрилансера из Конфедерации Снурптеж, привлекло размеренное постукивание молотка с болтающейся рукояткой по хрупкому кривому клину. Существо убедилось, что взрослые тут не присутствуют (поскольку у них, как правило, имелись какие-то замшелые предубеждения по поводу инопланетян), подошло к месту действия и вежливо подождало, пока Бадди не завершит инцизию[31]. Финальная серия ударов, точно выверенный удар ножом, и полено развалилось на ровные половинки.
Браво! воскликнул агент Снурп. Работа мастера.
Бадди был озадачен. Он не заметил, как появился посетитель, к тому же никто никогда прежде не хвалил его за такой талант.
— Да ну, — сказал он застенчиво.
Ты мастер, кто воистину совершенен в этом искусстве, сказал Снурп. Каких высот может добиться мастер с совершенным оборудованием?
Бадди посмотрел на существо. У Снурпа были уши как у жука, глаза как у червя и ноги как у слизня, но все остальное казалось довольно странным. Бадди понимал не все слова, но ему понравился тон.
Не согласится ли мастер посоревноваться на региональном древораскалывательном турнире-чемпионате юниоров?
Бадди не знал, что означает «соревноваться» или «региональный», а последние три слова были за пределами человеческого понимания, но он, безусловно, понял самую важную часть: «раскалывание дерева».
— А это хорошо? — спросил он, зная, что это хорошо.
Очень хорошо, подтвердил инопланетянин. Все, что нужно сделать — так это быстро и хорошо наколоть дрова. Для лучших есть призы.
— А это весело?
Очень весело, особенно для победителей.
30
Береза желтая, или Береза аллеганская — дерево высотой до 30 м, растет на территории Северной Америки: