Гумберт пожал плечами и не стал настаивать. Возможно, заголовок только расстроит ее. Он прочитал статью и нашел, что информации слишком мало. Газете действительно было известно ненамного больше, чем сам факт: странный корабль появился в тысяче миль над Землей и теперь висел на наклонной орбите. Приводилась статистика: сколько минут ему требовалось, чтобы облететь Землю, в какое время он пройдет и над какими городами и тому подобное, но ничего более существенного. Не было ни попыток установить коммуникацию, ни угроз. Просто наблюдение?
Выбежала Мета. Она всегда торопилась и никогда степенно не прогуливалась.
— Есть какое-нибудь объявление?
Он совсем забыл про птицу!
— Я не видел, — ответил он, но она уже выскочила за дверь, а вскоре он услышал, как заводится машина.
Она ушла не меньше, чем на несколько часов. Гумберт взглянул на красного паракита, который снова очутился на вершине клетки в поисках способа туда проникнуть.
— Ну ладно, Красный, — сказал он, улыбнувшись. — Я представлю вас.
Он открыл дверцу клетки и протянул руку, чтобы поймать птицу. Поднялась обычная суматоха, поскольку птицы, какими бы они ни были ручными, не очень-то любили, когда их брали в руки.
Гумберт поймал одного и вытащил.
— Успокойся, Желтый, — сказал он.
Этот попугайчик был самым молодым и энергичным в их семье: эффектный желтый арлекин с зеленым брюшком. Гумберт поместил птицу на верхушку клетки.
— Желтый, это наш гость Из Внешнего Мира. Красный, это Желтый.
Желтый попугайчик взъерошил перья, расправил одно крыло и чихнул. Демонстративно выразив свое возмущение тем, как с ним обращаются, он осторожно посмотрел на другую птицу. Так бывало всегда — паракитам требовалось время, чтобы познакомиться.
Гумберт потянулся за Синей. Она была робкой, уже немолодой птицей, склонной к нервным приступам и поносу, но ее расцветка была очень красивой. При правильном освещении над темно-синей грудью появлялся зеленый отлив, словно желтый цвет ее головы разбавил синий. Она ущипнула палец, но несильно и не сопротивлялась, когда рука Гумберта сомкнулась над ее крыльями. Иногда птицы садились ему на палец, но специально тренировать их он не пытался. Он посадил Синюю рядом с Желтым, но она сразу же, опасаясь незнакомца, взлетела вверх и села на карниз, с которого свисали занавески. Успокоившись, она начала чистить перышки на крыле.
— Вот, это была Синяя, — сказал Гумберт извиняющимся тоном.
Он не пытался поймать Зеленую, просто выгнал ее, взмахнув рукой. Зеленая была самой старшей и сменила много владельцев. Это была обычная самочка с зеленым телом и темными крыльями, с аккуратным желтым нагрудником, отмеченным четырьмя-шестью черными пятнышками — их количество могло меняться — и она злилась, когда ее пытались взять в руки. Однако если в руках будет немного угощения, то она быстро к ним подскочит.
— А это Зеленая, — сказал Гумберт, когда та полетела, чтобы согнать Синюю с карниза. — Вы, в свое время, узнаете их всех получше.
Зеленая довольно клевала край занавески.
Желтый, редко чего боящийся, уже сделал первый шаг. Он подошел к Красному и клюнул его. Красный отскочил в сторону.
— Вот так, Красный, — сказал Гумберт, залезая рукой в клетку, чтобы убрать с пола грязную газету. — Очень важно установить, кто кого имеет право клевать, не то чтобы здесь этому уделялось особое внимание.
Желтый теперь смелее преследовал недовольного пришельца.
— Просто стукните ему хорошенько по клюву, — посоветовал Гумберт Красному. — Вы должны поставить себя как надо.
Он положил новую газету, наполнил чашечки под лакомства овсом, добавив четвертую чашку для новичка и отошел от клетки.
— Кушать подано!
Зеленая, как всегда, бдила, и тут же стрелой промчалась через комнату, ветерок от ее крыльев скользнул по лицу мужчины. Она запрыгнула в клетку и села на кормушку. Семена шумно посыпались на свежую газету, когда она энергично заклевала.
Желтый услышал этот звук и переполз с верхней половины клетки на нижнюю, используя обе лапки и клюв, чтобы удержаться. Синяя, понявшая, что она далеко от кормушки, подлетела к дверце одновременно с ним. Они столкнулись, забарахтались и оба свалились внутрь. Через мгновение они оказались на кормушке, а Зеленая сердито ругалась, пытаясь отстоять свою охотничью территорию.
— Это игра, которую мы называем «Царь насеста», или, иногда, «Музыка Кормушек», — объяснил Гумберт Красному, тревожно смотревшему сквозь прутья. — Цель состоит в том, чтобы склевать как можно больше семян, не допуская до кормушки никого другого. Вы скоро освоите эту игру.