— Романтики мало. В основном тяжёлый труд, — бакенщик пожаловался на рыбаков-браконьеров и на мальчишек, которые угоняют лодки. — Берут покататься, а потом бросают за много километров от посёлков…
Я рассказал, как подростки угнали нашего Малыша и как мы его разыскивали. Челкаш, который до этого спокойно сидел рядом и разглядывал гулявших по песку чаек, при этих моих словах встрепенулся, гавкнул и выпятил грудь, давая понять, что основную роль в этой истории сыграл именно он — вот бахвалец!
— Эти балбесы-угонщики ещё ладно, они ничего с машиной не сделали бы, — поморщился бакенщик. — А вот в Коломне орудуют серьёзные мужики. Банда Егора Татуированного. Это — зловещие фигуры. Угоняют машины и раздевают, а запчасти продают. Бывает, и перекрашивают машины, перебивают номера и продают в соседних областях.
Челкаш возмущённо рыкнул, и я перевёл его слова — «Почему же их не поймают?».
— Татуированный и его дружки шуруют быстро и чётко, улик не оставляют. Надо же их застать на месте преступления, а попробуй застань!
— Татуированный — это фамилия? — спросил я.
— Да нет. Прозвище. Он весь в наколках.
Докурив сигарету, бакенщик извинился и, сославшись на дела, начал заправлять фонари для бакенов. Я попрощался, кивнул Челкашу, и мы направились к Малышу.
Некоторое время дорога петляла в лесу, потом тянулась через поля и перелески, а часа через два снова подошла к Оке, и мы подъехали к посёлку Озёры.
На окраине посёлка стояла чёрная «Волга»; рядом несколько молодых крепких коротко стриженных мужчин азартно что-то кричали, размахивали руками и топали, а перед ними на земле происходила возня каких-то белых существ.
Мы с Челкашом вышли из Малыша и стали свидетелями отвратительного зрелища — петушиного боя. Два петуха, раскинув крылья и распушив оперение, чтобы казаться крупнее и запугать противника, то и дело подпрыгивали и яростно клевали и били шпорами друг друга. Обе птицы были изранены, но мужики и не думали прекращать схватку — знай себе гогочут и криками подзадоривают бойцов.
Я уже говорил, Челкаш не переносит драк, а здесь такое кровавое побоище! Он залаял, требуя прекратить бой, но на него зашикали, а крепкий мужчина с квадратным лицом скривился и топнул:
— Проваливай! Пошёл вон!
Петушиный бой продолжался до тех пор, пока один из петухов не упал на бок; но и после этого победитель продолжал его клевать.
— Мужики, прекратите! — сказал я. — Неужели вам не жалко этих красивых птиц?! Неужели вам нечем заняться, чем-то серьёзным, полезным?
— Мы же ставки на них делаем, не понимаешь, что ли? Петушиные бои — наши традиции, — буркнул один из коротко стриженных.
— Традиции! Но в традициях и детей приносили в жертву! Надо покончить с дикими традициями.
— Отец, не цепляйся к нам! — мужчина с квадратным лицом бросил в мою сторону презрительный взгляд. — Не лечи нас! Вали отсюда, пока твою тачку не скинули в воду! Два раза я не повторяю!
Атмосфера становилась взрывоопасной, но, понятно, мы не могли противостоять этой ораве — силы были слишком неравные. Тем не менее Челкаш отважно подбежал к петухам и рявкнул. Птицы тут же, прихрамывая, побежали в разные стороны. После этого мы спешно сели в наш «Запорожец» и въехали в посёлок.
Посёлок Озёры не зря имеет красивое название. Представьте себе берег Оки с белым сыпучим песком, аккуратные дома и палисадники со множеством цветов. В одном из палисадников мы увидели старушку и остановились, чтобы спросить, есть ли в посёлке бензоколонка (Малыш уже выпил почти весь бензин, оставался только запас в канистре).
— Бензоколонки, сынок, в Коломне, — ответила старушка, когда мы подошли к калитке. — И больницы у нас нет. Одна медсанчасть. Чуть болезнь прихватит, приходится ехать в Коломну, а это почти час на автобусе.
— Надо же, такой красивый посёлок и нет больницы, — посочувствовал я пожилой женщине.
— Посёлок у нас приглядный. Сюда многие приезжают отдыхать. И люди у нас хорошие, но вот больницы нет.
— Люди не очень хорошие. Жестокие, — заявил я и рассказал про петушиный бой.
— Это небось Татуированный с дружками. Они не местные. Они из Коломны. А сюда приезжают купаться. На берегу делают шашлыки, пьют водку, безобразничают… И петухов с собой привозят, и собак стравливают забавы ради… Накидают бутылок, окурков, бумаг всяких, ничего не уберут, — старушка вдруг зашмыгала носом. — В прошлом году у меня Катьку украли.
— Какую Катьку?