– К источнику чего?
– Того, что сдвигает звёзды… к духовности твоей вездесучей.
– Ладно-ладно, и что же тогда духовность?
– А духовность и есть тот центр, к которому всё стремится.
– Не, раз уж на то пошло, Центр – это то, что ты называешь счастьем.
– А духовность?
– А духовность – движение к Центру. Само стремление к счастью.
– А что, если нет счастья? – усмехнулась Майя. – Тут всё тонко.
– То есть как? Тогда духовность теряет всякий смысл. Получается – некуда идти.
– Нет-нет. В том то и дело, что – нет.
– Эй, постой. Как это – нет счастья? Ты же с него начала!
– Да, начала, но это промежуточный этап.
– А-а… И что же тогда конечный?
– Это ещё не совсем ясно. Но счастье – это…
– Стало быть, ты зовёшь меня куда-то туда, незнамо куда… И вовсе не понятно, есть ли там… Так, стоп. А зачем же ты туда намылилась?
– Я могу лишь сказать, что путь туда, не знаю точно куда, он интуитивно… О’кей, есть такое понятие – Намерение.
– Намерение?
– Это не то намерение, когда что-то в голову взбрендило, и ты откаблучил какую-нибудь очередную хренотень. Истинное Намерение, оно… воплощение духа стихии, вселенной, мироздания. Намерение земли.
– Некая… э-э… совокупность сил природы?
– Да, есть подсознательная, никак не связанная с разумом, сила. Стремление всех существ. К счастью ли, к духовности ли… абсолютно фиолетово. Главное – оно есть. И наша задача научиться чуять этот поток и выравниваться по нему, сливаться. Не надо ничего активно делать, строить, бороться… Борьба – те же шоры. В процессе ты увлекаешься и начинаешь верить, что в нём самом и заключается суть, что он и есть звёзды, а это всего-навсего шоры в блёстках. Бороться не с кем. Ты и окружающий мир – одно. Надо лишь снять латы, смыть эту дребедень, налепленную лицемерием и манипуляциями, и почувствовать Намерение, которое и так есть. Ты с ним родился. Нет нужды ничего созидать или разрушать. Всё уже есть. Есть Намерение, как у человека, так и у этого камня, и у дерева, – она кивнула на заросли юкки, раскинувшие шипастые листья, – оно одинаковое. Всё меняется, всё течёт и при том всё едино и неизменно на уровне этого Намерения. Просто человек запутался, ему сложнее, чем этой каменюке.
– Потому что он вечно мечется?
– Хуже того, у него схемы. Схемы, поверх них ещё схемы, ещё и ещё. Он смотрит и решает: тут – красное, там – зелёное, субъект – объект… А камню это не нужно. Он целостен и един с Намерением.
– То есть человек хуже камня?
– О! Главное – посоревноваться. Хоть с камнем! Нечего оценивать всё в понятиях «хуже» – «лучше», «хорошо» и «плохо». Это ещё одна тухлая схема. Человек, в отличие от камня, способен распоряжаться направлением намерения – это дар и в то же время проклятие. В итоге ты сам дуришь себе голову.
– И окружающим…
– И окружающим, и его не слушаешь, – она похлопала по камню.
– И портишь.
– И портишь, но это твоя проблема. У него всё в порядке. Что с ним ни делай, его намерение никак не меняется.
– Значит, это ещё одно проявление моего скверного намерения?
– Намерение у всех одинаковое, но у тебя… мм… пыль. А на нём нет пыли, даже если она есть. Его намерение совершенно, и нет прослойки, где она могла бы скопиться. А у человека есть. Почему – вопрос двадцать второй. Но у нас на Востоке это засекли. Не вчера. Несколько тысячелетий назад.
– Давай без «у нас на Востоке», объясняй сама, без ссылок на авторитеты.
– О Намерении и подобных материях вообще нельзя ничего объяснить. Слова сами по себе содержат корень зла и потому усугубляют путаницу.
– Выходит, весь этот разговор бессмыслен?
– По большому счёту – да. Во всяком случае, смысл не в словах, а в ощущении, возникающем, если не сбиться с пути и миновать языковые западни. Он – в отблеске, искре истинного Намерения, которые иногда удаётся высечь из столкновения слов… Или не удаётся.
Майя звонко рассмеялась.
– А что за ловушки слов, к чему ты клонишь?
– Слова, сам язык – это результат толкования мира, попытка рассечь неделимое целое. Они изначально содержат двойственность… дуализм и сопутствующие ему ложь, боль и тоску.
– Это опять слова, а конкретно? В чём ловушка?
– Хорошо, если совсем по-простому… есть старая байка о том, как буддийский монах спрашивает каждого встречного: «Кто ты есть?», и ему отвечают: «Я бизнесмен», «Я фотограф». – «Нет, но кто ты есть?» – «Я русский». – «Нет, но кто же ты всё-таки?» В итоге человек останавливается и понимает, что он не знает. Кто же он на самом деле? Ответа нет. И он затыкает дыру словесным суррогатом – бизнесмен, журналист, фотограф…