Вначале друзья просто коротали все вместе проблемные лунные ночи в Визжащей Хижине, но потом им стало скучно и тесно в разгромленном, захламленном помещении и они выбрались на волю. Разумеется, всегда существовала вероятность несчастного случая, того, что им попадется одинокий путник или прогуливающиеся при полной луне влюбленные. Люпин это осознавал очень четко, будучи в своей человеческой ипостаси, но опять же, панический страх потерять друзей и поддержку на факультете затыкал ему рот. Он не мог допустить, чтобы его жуткий секрет стал известен всей школе, Ремус как никто страстно желал получить образование и хотел, чтобы кто-то смотрел на него не как на Темную тварь, а как на друга, приятеля и просто человека. А то, что его друзья-гриффиндорцы могут быть очень мстительными, он знал не понаслышке.
Однажды избрав себе во враги слизеринца Снейпа, они не желали успокаиваться и раз за разом встревали в стычки с ним, причем то, что нападение носило групповой характер с их стороны, доблестных гриффиндорцев вовсе не смущало. Они даже мысли не допускали, что тот имеет право давать сдачи в ответ на нападение и расценивали его сопротивление как наглый вызов и повод для новой драки. Преимущество, конечно же, во всем было на стороне Мародеров - и в численности атакующих, и в обладании такой незаменимой в выслеживании жертвы вещи как мантия-невидимка Джеймса, а впоследствии, на пятом курсе они вчетвером сделали Карту Мародеров - уж с ней подкараулить Снейпа в замке было и вовсе плевым делом. Ремус в глубине души считал такие методы не совсем честными, но заикнулся об этом всего лишь раз. После того, как Блэк подозрительно скривившись, уставился на него в ответ на замечание, что это нечестно - нападать из-под мантии и чуть ли не из-за спины - Ремус зарекся вообще упоминать о Снейпе, которого травили регулярно, когда бывало особенно скучно.
К тому же, став постарше, Джеймс бесился оттого, что первая красавица и лучшая ученица на Гриффиндоре Лили Эванс периодически общалась со скользким слизеринцем. Ярость его выплескивалась опять же на несчастного Снейпа, которому теперь доставалось вдвойне - за то, что отравляет белый свет самим фактом своего существования и вдобавок, что отвлекает внимание красотки Лили от лучшего квиддичного охотника и лучшего ученика Джеймса Поттера.
В начале пятого курса Ремус, будучи на каникулах, получил письмо со значком старосты. Это его вовсе не порадовало, потому что он чувствовал, что приятели теперь вообще распояшутся, коль скоро даже школьный закон на их стороне, или, если выражаться точнее, в их доблестных рядах. Так и случилось. Блэк и Поттер ликовали по поводу его назначения, это давало им еще большую свободу в действиях, ведь спина у них была надежно прикрыта еще и старостой-носителем факультетского псевдозакона.
Когда Люпин, после экзамена, увидел бредущего Снейпа, уткнувшегося носом в книжку и не видящего, куда и к кому навстречу он идет, в глубине души у него опять встрепенулся страх. Он постоянно боялся, что не выдержит, встанет и прекратит безобразия, которые творили его однокурсники. В нем как будто сидело несколько людей и один волк: животное требовало свободы и простора и не терпело, чтобы им командовали и направляли, первый Ремус Люпин постоянно возмущался проделками товарищей, подчас весьма жестокими и безрассудными и требовал поставить хулиганов на место, второй же Люпин панически боялся позволить первому промолвить хотя бы слово поперек дружков, памятуя о случавшемся раньше. Таким образом, в нем хаотически уживались три сущности, но последняя была сильнее и держала в железном кулаке и волка и так называемую Ремусолюпиновскую зачаточную совесть…
Но в это день волк, чуявший приближающее полнолуние и Люпин-совесть объединились, и контроль над ними был утрачен в тот момент, когда со Снейпа хотели снять нижнее белье. Как бы Мародеры раньше ни издевались на слизеринцем, это всегда происходило более-менее прилично, то есть, Снейп успевал ответить им каким-нибудь неприятным заклятьем, после чего исход борьбы менялся обычно в пользу Мародеров. Как правило, после завершения драки почти все участники отправлялись в Больничное крыло или же на отработку к Филчу. В этот день все было по-другому. Вмешалась Лили. И тут уже дело было не просто в банальной стычке, а в унижении врага, точнее соперника, тем более, что на зрелище собралось поглазеть чуть ли не полшколы, среди которых было немало и первокурсников. Увидеть студента обнаженным… Это было одинаково плохо и для самого Северуса, которого Люпин где-то даже уважал за познания в Зельях и в Защите от Темных Искусств и для малышни, которая могла увидеть совершенно нелицеприятное действо, и для самих зарвавшихся Мародеров. Тем более, что спросили бы заодно и с гриффиндорских старост, которые допустили безобразие и не пресекли! Потому что если поблизости нет преподавателя, ответственность за порядок и безопасность студентов автоматически ложится на плечи облеченных властью старшекурсников. Приходилось выбирать между двух зол.