Этот термин может означать, во-вторых, социальную природу, сложившуюся в человеке на основе простых форм близкой общности или «первичных групп», особенно семьи и соседства, которые встречаются повсеместно и которые повсюду оказывают единообразное воздействие на индивида. Эта природа состоит, главным образом, из определенных первичных социальных чувств и установок, таких, как сознание своей связи с другими, любовь к согласию, обида на недоверие, подражание и чувство социальной справедливости и несправедливости, формируемых стандартами группы. Это, мне кажется, очень близко к тому, что подразумевают под «человеческой природой» в повседневной речи. Мы имеем в виду нечто гораздо более определенное, чем наследственные склонности, о которых большинство из нас ничего не знает и при этом более фундаментальное и широко распространенное, если не универсальное, в жизни человека — как в древней истории и у отдаленных от Центров цивилизации народов, так и здесь и сейчас. Так, когда мы читаем, что братья Иосифа ненавидели его и не могли спокойно говорить с ним из-за того, что их отец любил его больше остальных, мы говорим: «Конечно, такова человеческая натура». Эта социальная природа гораздо более изменчива, чем наследственность, и если она «одна и та же во всем мире», как мы обычно говорим, то из-за того, что первичные группы, в которых она формируется, в чем-то похожи. Если они каким-то образом существенно изменятся, человеческая природа изменится вместе с ними.
У этого термина есть и третий смысл, который далеко не нов, особенно для дискуссий вокруг достоинств и недостатков человеческой природы. Его нелегко определить, но он отличается от предыдущих тем, что отождествляет человеческую природу с некоторыми специфическими типами поведения, такими, как скаредный эгоизм и щедрость, воинственность и миролюбие, компетентность и неумелость, консерватизм и радикализм и т. п. Другими словами, здесь происходит отход от универсальности самой идеи и фиксируются элементы, обусловленные конкретными ситуациями и социальными установлениями. Человеческая природа в этом смысле предстает в высшей степени изменчивой, потому что поведение, на ней основанное, меняется как под воздействием морали, так и под влиянием других воздействий. Оно может быть эгоистичным, некомпетентным, вздорным и консервативным сейчас, а несколько лет спустя или в другой ситуации — щедрым, миролюбивым, действенным и прогрессивным — все зависит от того, чем оно вызвано и как организовано. Возможно, самое распространенное заблуждение, с которым мы сталкиваемся в этой связи, состоит в постулате неизменности человеческой природы. При этом подчеркивают те ее аспекты, в которых она предстает не лучшим образом, и отсюда делается вывод, что она будет таковой всегда. Говорят, что неизменная человеческая природа всегда была и будет причиной войн и экономической алчности. Напротив, по мере того, как эти явления исчезают или берутся под контроль, мы можем сделать вывод, что человеческая природа в этом смысле подвержена изменению.
Но в более широком смысле это такая природа, главная черта которой — способность к обучению, и поэтому она сама не нуждается в изменении, чтобы быть неисчерпаемым источником изменений в поведении и социальных институтах. Мы можем заставить ее работать, практически, как угодно, если научимся ее понимать, подобно тому, как умный механик может применять по своей воле универсальные законы массы и движения.
Глава I. Общество и индивид
Органическая связь — Общество и индивид как стороны одного и того же явления — Ложность их противопоставления — Различные формы этого заблуждения — Общеизвестные вопросы и как на них можно ответить
«Общество и индивид» — это на самом деле тема всей этой книги, а не только ее первой главы. Моя главная цель — объяснить с разных точек зрения, что такое индивид, рассматриваемый как часть социального целого; конкретная же цель данной главы — представить лишь предварительное понимание предмета, которое затем будет развернуто и снабжено разнообразными иллюстрациями.
Если мы примем эволюционную точку зрения, то связь между обществом и индивидом предстанет как органическая связь. То есть мы увидим, что индивид неотделим от человечества в целом, он является его частицей-подобием, получающим свою жизнь от этого целого посредством социального и биологического наследования — воистину так же, как если бы человечество было буквально единым телом. Индивид неделим и неотделим: связующие нити наследственности и образования пронизывают все его существо. А, с другой стороны, социальное целое до некоторой степени зависит от каждого индивида, потому что каждый привносит в общую жизнь нечто неповторимо свое, чего не может сделать никто другой. Таким образом, мы имеем дело с «организмом» в широком смысле этого слова, с живым целым, состоящим из дифференцированных частей, каждая из которых выполняет некую особую функцию.
Это справедливо по отношению к обществу в целом как человечеству, а также к любой конкретной социальной группе. Университет, например, — это единое целое, состоящее из студентов, преподавателей, администрации и т. д. Каждый из них более или менее зависит от всех остальных, так как все вносят свой вклад в общее дело. И именно индивидуальность каждого, его функциональное отличие от остальных придают ему особую значимость. Профессор палеонтологии выполняет работу, которую никто, кроме него, не может выполнить, и то же самое, хотя, возможно, и с меньшей очевидностью, относится ко всем преподавателям и студентам. Органический подход подчеркивает как единство целого, так и собственную ценность индивида, объясняя одно через другое. Что такое футбольная команда без защитника? Нечто почти столь же бесполезное, что и защитник без команды. Высокоразвитый индивид может существовать только внутри и посредством высокоразвитого целого, и наоборот.
Эта идея кажется простой, и так оно и есть, но она настолько противоречит нашему привычному образу мыслей, что имеет смысл взглянуть на нее с различных точек зрения.
Обособленный индивид — это абстракция, чуждая опыту, равно как и общество, взятое в отрыве от индивидов. Реальность — это человеческая жизнь, которую можно рассматривать как со стороны ее индивидуальности, так и в социальном, то есть всеобщем, аспекте, но которая на самом деле всегда остается одновременно и индивидуальной, и всеобщей. Другими словами, термины «общество» и «индивиды» обозначают не отдельные явления, но лишь коллективный и дистрибутивный аспекты одного и того же явления; причем отношение между ними такое же, как и между другими выражениями, одно из которых обозначает группу как целое, а другое — членов группы: например, армия и солдаты, класс и ученики и т. д. Это справедливо для любой социальной общности, большой или малой: семьи, города, народа, расы или человечества в целом, неважно, сколь велика, сложна и устойчива группа — нет никаких оснований считать ее существенно отличной в этом отношении от наименьшей, простейшей и наиболее подверженной изменениям группы.
Таким образом, если и есть какое-либо различие между этими двумя аспектами, то оно скорее принадлежит нашей точке зрения на объект, нежели самому рассматриваемому объекту: когда мы говорим об обществе или употребляем любой другой термин, обозначающий коллектив, мы фиксируем внимание на чем-то общем, относящемся ко всем людям, тогда как, говоря об индивидах, мы игнорируем это общее и рассматриваем их как нечто обособленное. Так, «кабинет» может состоять из президента Линкольна, секретаря Стэнтона, секретаря Сьюварда и т. д.; но, когда я говорю «кабинет», я имею в виду не то же самое, что и при перечислении этих лиц по отдельности. Общество или любая сложная группа может при простом наблюдении очень отличаться от своих членов, если рассматривать последних одного за другим, — так, человек, который смотрел на армию генерала Гранта с Миссионэри Ридж видел нечто иное, чем если бы разглядывал вблизи каждого солдата. Точно так же и картина состоит из множества квадратных дюймов раскрашенного холста, но если вы станете рассматривать их последовательно один за другим, то, даже перебрав все, самой картины, тем не менее, не увидите. Во всех подобных случаях имеется система, или организация, которая как целое представлена в своих частях. В этом и только в этом смысле существует различие между обществом и индивидами, которые его составляют, различие, коренящееся не в фактах, как таковых, а в ограниченности восприятия наблюдателя. Исчерпывающий взгляд на общество был бы также исчерпывающим взглядом на индивидов, и, наоборот, между ними не было бы различия.