Эта мысль укоренилась далеко не сразу, поскольку противоречила тому образу мышления, который мы использовали в те годы. Как и практически каждый, кто в то время участвовал в предприятиях, основанных на высоких технологиях, мы были убеждены, что технология – это ответ на все вопросы, и что какими бы ни были ваши проблемы, для них найдутся более качественные технологические решения. Но если вам предстояло решать задачи гуманитарные по самой своей природе, более качественная технология навряд ли могла помочь. Например, если люди, вынужденные работать в одной группе, не доверяли друг другу, никакой чудный пакет программ и никакая технологическая штучка не способны были это исправить.
Как только на эту идею пролился свет, мы начали придумывать примеры к ней, и нам обоим вскоре стало очевидно, что социальные сложности в большинстве известных нам проектов стократно превосходили любые технологические вызовы, возникавшие в этих проектах. Далее мы неизбежно столкнулись с еще более печальным фактом: хоть каждый из нас и чувствовал нутром, причем довольно давно, что социология важнее технологии, мы оба в управлении проектами всегда действовали вопреки своим ощущениям. Конечно, время от времени мы делали что-то, чтобы участникам команд приятнее работалось вместе или чтобы снять напряжение, возникающее в группе, но эти действия мы никогда не воспринимали как сущность своей работы.
Как изменился бы стиль нашего управления, осознай мы ранее, что человеческая составляющая вопроса имеет гораздо большее значение, чем технологическая? Мы принялись писать списки. У нас были под рукой чистые слайды для проектора и маркеры, так что мы нанесли некоторые списки на слайды и, испытывая легкое головокружение, обдумывали идею взять и показать некоторые из этих идей нашим слушателям в Сиднее. Какого черта! Сидней находится на другом конце света относительно Штатов и Европы; если мы провалимся в Австралии, дома даже никто не узнает, решили мы.
На следующей неделе наши слушатели в Сиднее сразу же включились в материал о человеческом факторе, а кроме того – были несколько раздосадованы (очевидно, не только мы управляли так, как будто значение имела лишь технология). Самое приятное, что люди стали включаться в процесс и рассказывать нам свои примеры по этой теме, за что мы были невероятно благодарны.
Между тем ранним экспериментом на окраине и первым изданием книги, вышедшим в 1987 году, мы проделали огромную работу: проводили опросы и эмпирические исследования, чтобы подтвердить свои подозрения о воздействии среды (часть II третьего издания) и проверить некоторые из своих более радикальных предположений относительно командной динамики и общения (большая часть оставшейся части книги).
Первые два издания «Человеческого фактора» сделали нас своего рода счетной палатой идей относительно гуманитарной стороны технологических проектов, так что нам пришлось расширять свой подход, чтобы поспеть за происходящим. Новые разделы этого третьего издания посвящены некоторым патологиям лидерства, которые ранее таковыми не считались, эволюционирующей культуре собраний, гибридным командам, состоящим из людей разных и, казалось бы, несовместимых поколений, а еще растущему пониманию того, что некоторые наши самые распространенные инструменты служат скорее якорями, а не двигателями.
За это третье издание мы выражаем благодарность Венди Икин (Wendy Eakin) из Dorset House и Питеру Гордону (Peter Gordon) из Addison-Wesley за редактирование нашей рукописи и придание ей формы. Также хотим сказать спасибо нашим давнишним коллегам по The Atlantic Systems Guild – Петеру Хрушке (Peter Hruschka), Стиву Мак-Менамину (Steve McMenamin), Джеймсу и Сюзанне Робертсон (James Robertson, Suzanne Robertson) – за тридцать лет идей, мозговых штурмов, дискуссий, трапез и дружбы.
Том Демарко и Тим Листер
Февраль 2013
Об авторах