Много чего говорят, думал я, раззираясь по сторонам. Все больше, конечно, врут, но колорит тут мощный, ни с чем не сравнимый, жаль, что я не этнограф какой-нибудь. Мне просто по фигу — приключений бы поменьше, информатора нежадного. Ну и чтобы Ева пришла, в ножки упала и сама из моего пистолета застрелилась.
— Хей, офицер! А на минуточку!
Я обернулся. Из обтрепанных дверей магазина быттехники торчала физиономия местного расхитителя моих финансов — Айды Кенске. Ну надо же, соизволил сам меня окликнуть. Видно, с деньгами совсем беда у человека.
— Прямо тут решаем вопросы? — спросил я, изучая замызганные очки информатора.
— Нет, офицер, — тихо буркнул Айда, быстро озираясь, и потянул меня за рукав. — Заходи сюда.
«Сюда» — в эту нору? Ну-ну. Я положил руку в карман, который был на самом деле кобурой: Айда, конечно, информатор проверенный, но очень уж давно мы с ним дел не имели. В «бездне» всякое может случиться, время и деньги делают с людьми разные вещи. Не переводятся же тут ублюдки, которые за кредиты делают морфинг лиц беглым Евам. А уж вибронож в ребро за снаряжение оперативника — это почти и не безобразие. Так, мелкая сделка с совестью.
— Ну как, Икари?
Я осмотрелся в полутемном помещении. Да, тут было на что взглянуть: за грязным фасадом скрывался настоящий паноптикум древностей и новинок домашней техники, а также запчастей к ним. Все было аккуратно разложено, рассортировано и, похоже, с этой ерунды даже вытирали пыль. Ох ты ж. Вот как даже?
— Ты купил себе лавочку, Айда?
Кенске довольно закивал, щурясь от удовольствия. «Экий маньяк ты, парень». С другой стороны, это даже хорошо — теперь у бродяги-старьевщика есть поводок, строгий поводок, за который можно подергать при случае. Я изобразил что-то вроде приветливой улыбки.
— И ты хочешь, чтобы я сделал капиталовложение, так?
— Само собой.
Хозяин лавки шлепнулся в облезлое кресло, и отсвет единственной сильной лампы превратил его лицо в напряженную маску. Сейчас начнется цирк жадности, и его счастье, что я имею неплохой кредит в счет премиальных.
— Полторы.
Кенске зевнул и даже не стал спорить — просто полез, подлец, в ящик стола. Дескать, постой пока тут, офицер: у меня дела, а ты подумай.
— Ну, ну, не борзей. Это для начала — за любую информацию, — сказал я и сел на край стола. — Обрисуй в общих чертах, что у тебя. Да что я тебе правила объясняю?
— Есть фото одной девушки, которой поправили лицо. Фото сделано после правки.
— У вас тут много таких, которым надо лицо править. Что с того?
— У вас наверху тоже, — огрызнулся Кенске. — Но эта сразу пошла в стрип-клуб устроилась.
Одна из беглых была «экзотической танцовщицей», и это уже тепло — но меня пока что не грело.
— Мечта детства — трясти задом. Плюс с детства же кривая рожа, — я пожал плечами. — Накопила деньжат, наконец.
— Новенькая. Не из Токио-3. Живет при клубе.
«Бинго», — подумал я.
— Пять тысяч.
— Хм. Уже стоит обсуждать, — задумчиво сказал Кенске.
— Верни мозги с небес. Тут уже обсуждать нечего. Пять.
— Она тебе принесет намного больше, — легкомысленно махнул рукой он, — так что не жмись.
Я встал, аккуратно взял Кенске за грудки и, подняв его из кресла, с расстановкой выдохнул в лицо:
— Так что ж ты мне продаешь информацию? Пойди и сам ее ликвидируй. Премиальные твои целиком.