Скосив глаза, я увидел, что Ева все с тем же лицом — лицом бесстрастного сфинкса смотрит на снимок, держа тонкий палец над ним, и что-то с ней не так. Как минимум то, что она не реагирует на мой взгляд, словно вообще ничего, кроме этой фотографии не видит. Я смотрел на этот выточенный во мраке профиль, на котором лежала густая тень, и понимал: отдам годы и годы своей тупой жизни за возможность заглянуть сейчас в ее почти совершенную голову.
Свет вспыхнул сразу и везде, и я запоздало понял, что за окном уже тихо, и что там разгорается — пока еще плохонько и медленно — рекламный щит. Город пережил еще одну бурю, и видеофон на моем столе тут же взорвался.
Я тряхнул головой и вскочил, смещая камеру так, чтобы диван не попал в поле зрения.
— Здесь.
— Синдзи? Уф, ну наконец ваши долбанные службы изволили заняться связью.
— И я тебя рад видеть, Аска.
Рыжая на экране приподняла уголок губ и кивнула.
— Ага. Заберешь меня? Говорят, такси пока не летает.
— Гражданские еще час летать не будут. Хорошо. Буду… — я посмотрел на часы. — Через пятнадцать минут.
— Gut. Набери на подлете.
Экран замерцал и погас. Да, оперативка состоится в начале дня, когда бы этот самый день ни начался. Всей радости то, что я пока буду королем на уровнях — до «желтого» уровня тревоги никаких пробок, все движение только по сертификатам. Патрульные сейчас столько кредитов с нарушителей нарубят, что аж радостно за городской бюджет.
Я оглянулся и обнаружил, что Ева смотрит на меня, все еще держа на коленях раскрытый альбом.
— Все, я на работу. Давай, закину фото на место.
— Нет.
«Как-то быстро ответила. Что еще за новости?» Аянами завозилась и встала, прижимая тяжелый том к груди.
— Если можно, я посмотрю еще.
Ясно. Мог бы и догадаться.
— Конечно. Если хочешь, на диске «F» есть еще фотографии… Только в папки «01» и «02» не лазай, там… — я запутался в галстуке. — Не лазай, в общем.
— Я поняла.
Поняла она, как же.
Я снял с вешалки плащ и принялся натягивать тяжелую ткань на себя. Маска, активатор машины, плашка сертификатов. Гм, кажется, готов к свершениям. Я обернулся — Аянами стояла уже рядом, у двери, все еще сжимая альбом.
— До свидания, Икари.
— Пока.
Закрыв дверь, я улыбнулся своим мыслям: меня провожают. Мне откроют дверь. И очарование бури почему-то не торопится уходить, хотя логика и комплексы возьмут свое: я найду, как себя высмеять, как доказать, что я идиот и притом — идиот жалкий. Пока что мне тепло, и мне даже жалко эту искусственную девушку, у которой так много знаний и так мало воспоминаний. Она готова вдыхать аромат чужой жизни, прекрасно понимая, что жизнь эта — пустая и никчемная, что нет там ничего особенного, что это только фигня и фотографии.
«Зажал ей нормальное прошлое, папа?»
Виртуальный интеллект щита над парковкой аж дважды потребовал с меня сертификаты, и только потом выпустил в вымороженный воздух пустого мегаполиса. Вокруг была темная серая облицовка модулей, на которой зажигались огни — окна, системы регулирования движения, рекламные билл-борды. Я выжимал акселератор реактора, вписывая ховер в повороты, и вместе с привычной скоростью и привычными цифрами на табло штрафов возвращались многие мысли, которые напрочь выбило порывами ледяной бури.
Аянами — воплощение мечты? Да, потому что не уйдет. Никогда. Потому что не может. Она вне закона — она целиком твоя, и, что интересно, приложив усилия, ты способен привязать ее к себе, даже ее синтетическую хрупкую «душу». Ты — ее единственный мир, и можешь остаться таким навсегда. Как тебе искушение?
Да никак.
Она Ева, а ты извращенец, который просто недостоин настоящей девушки. Кстати, о настоящей.
— Алло, Аска? На выход. Транспорт подан.
— Умгу.
И сразу отбой. Я взмыл над краем парковки отеля, не заботясь об ограничителях и тут же получив еще сотню штрафа на счет. Несколько человек, пританцовывающих на холоде у своих машин, подняли головы и с завистью проследили за моими маневрами. Я опустил ховеркар на свободное место и выпрыгнул наружу.
— Вы полицейский?
Я обернулся — мужчина в летах подходил ко мне, и сразу было видно, что человек он состоятельный и не местный. Дорогой шарф, модная прическа, браслетик золотой вон — очень и очень серьезный гражданин при кейсе.
— В некотором роде. Какие-то проблемы?
— Именно. Я должен как можно быстрее попасть на важную встречу…
— Вы с ним не поедете.
Все еще охреневая от наглости деляги, я повернул голову и увидел неслышно подошедшую Аску. Вчерашнюю модницу было не узнать: тяжелая черная пайта с капюшоном, обтрепанные джинсы, кроссовки какие-то странные — профессиональные беговые, что ли. На левой перчатке был нашит ее значок блэйд раннера, а еще пайту перетягивали ремни какой-то странной кобуры, скрытой почему-то за левым плечом.