— А как же. Кстати, можешь уже садиться, остряк.
«Вот черт, один — один», — подумал я и опустился напротив начальницы.
Подошел официант и с поклоном опустил на стол меню.
— Тоник и бифштекс, — сказал я, не заглядывая в потертую тонкую книжицу.
— Правильно, закусишь выжратое пиво, — одобрительно сказала Кацураги, когда официант исчез. — Вот тогда можно будет и о деле поговорить.
— Трезв и невинен, как преподобный Мерсер, — отрезал я. — Выкладывайте.
Капитан улыбнулась уголком рта:
— Ну что ж, раз так, то лови.
По столешнице ко мне скользнул кожаный прямоугольник, и мне даже не потребовалось его разглядывать, чтобы понять, что это. Уж свой жетон я узнаю.
— Умильно рыдаю, капитан. Это что — все? Я снова в строю?
— Мне нужно еще и извиниться? — Кацураги приподняла бровь и, наклоняясь вперед, уперла локти в столешницу. — Или тебе приказ зачитать?
Дождь скорее пропустит три дня подряд, чем Мисато Кацураги обойдется без издевки, произнесенной тяжелым тоном. Я примирительно поднял руки, так что тарелку с синтезированным мясом мне подсунули как раз вовремя. А еще слева нарисовался шипящий бокал, и это было прямо-таки замечательно.
— Ни боже мой, капитан, — рассудительно сказал я, втыкая вилку в бифштекс. — Просто, видите ли, интересуюсь, с чего такая честь… А вы мне сразу — значок, полномочия. Как насчет оружия, кстати?
Пока я с полным ртом поднимал глаза, Кацураги уже молча извлекла из сумки тяжелый пакет и положила посреди стола. «Все, я растаял. Моя ты деточка». Даже по контурам закутанного в целлофан пистолета я узнал свою машинку — P.K.D. 2019 Special. Коль скоро офицерам управления блэйд раннеров позволялось модифицировать табельное оружие, я в свое время оторвался на всю катушку. Два жалования извел, прежде чем успокоился. Хотя нет, кажется, еще премия была — на нее я лазерный блок улучшил. И, признаться, расставаться с этой пушкой было очень тяжело, даже памятуя, что благодаря ей я из ликвидатора превратился в убийцу.
— Вот так, — удовлетворенно произнесла Кацураги, откидываясь на спинку стула. — Теперь ты уж точно восстановлен в звании, старлей.
Я задумчиво пожевал, глядя на черный целлофан. Да, вот теперь можно окончательно поверить. И начать бояться и сомневаться — все как всегда. Как месяц назад.
— Уже понял. И насколько же они круты?
— Очень круты, Икари. Во всех смыслах. И один из этих смыслов мне особенно не нравится.
Подняв бокал, я качнул им, дескать, «ваше здоровье», и поощрительно кивнул.
— Они теоретически способны пройти тест Войта-Кампфа.
Я поперхнулся тоником.
— Чего? — просипел я сквозь кашель. — Как это?
— Так это, — сказала Кацураги, мрачнея лицом. — Мозг поколения «ноль-ноль» имеет контур типа «Нексус-6». А это значит…
— А это значит, что мы вплотную подошли к эмуляции эмоций, — подхватил я, глядя, как женщина кивает и лезет в пачку за новой сигаретой. — Капитан, дайте закурить.
— Держи. Да. От симуляции к эмуляции.
— Эмпатическое самообучение, значит. И в каких пределах?
В легких сразу все приятно нагрелось, а горлом задвигался полузабытый уже грубый напильник, и между нами повис дым, слишком густой в этой и без того почти коллоидной атмосфере. А еще тут висело что-то еще, и еще я впервые обратил внимание на музыку — играл, без сомнения, кто-то известный, какой-то блюзмен, но кто именно — на ум не приходило.
— В очень широких. Теоретически, они не способны накапливать большое количество эмоций, рано или поздно этот контур будет перегружен, и их развитие затормозится.
— Занятно.
— Куда уж больше.
Мы лениво перебрасывались фразами, глядя друг на друга. Мне почему-то казалось, что капитану приятно меня видеть, и еще — мне тоже казалось, что я рад ей. Так все сложно, что аж тепло на душе. Вот выкинуть бы из мозгов этот «Нексус-6», и можно пить до утра, разговаривая о прошлом, сплетничая об управлении…
— Икари, ты хоть понимаешь, насколько все серьезно?
— Понимаю.
— Если мы не сможем точно отличать человека от Евангелиона…
Я в один глоток выхлебал тоник и махнул рукой, подзывая официанта.
— Да, капитан. Помимо всех прочих прелестей начнется охота на ведьм. Есть ведь уже деятели. «Убей в себе Еву», «Стань человеком»… — я скривился. — Этих фашиков еще не прищучили?
Кацураги буркнула «виски» подошедшему официанту, я уважительно крякнул и показал, что мне того же. Проводив его взглядом, капитан изучила докуренную сигарету.
— Нет, старлей, — сказала женщина, ожесточенно давя бычок. — Слыхал, как они устроили расправу над специалами?