По свидетельству Прокопия, Юстин был чужд всякой учености и даже не знал алфавита, чего раньше у римлян никогда не бывало. И в то время, когда в обычае было, чтобы император прикладывал собственную руку к грамотам, содержащим его указы, он не был способен ни издавать указы, ни быть сопричастным тому, что совершается. Но некто, кому выпало быть при нем в должности квестора, по имени Прокл вершил все сам по собственному усмотрению. Но чтобы иметь свидетельство собственноручной подписи императора, те, на кого это дело было возложено, придумали следующее. Прорезав на небольшой гладкой дощечке контур четырех букв, означающих на латинском языке “прочитано”, и обмакнув перо в окрашенные чернила, какими обычно пишут императоры, они вручали его Юстину. Затем, положив упомянутую дощечку на документ и взяв руку императора, они обводили пером контур этих четырех букв так, чтобы оно прошло по всем прорезям в дереве.
Жил Юстин с женщиной по имени Луппикина. Рабыня и варварка, она была в прошлом куплена им и являлась его наложницей. И вместе с Юстином на склоне лет она достигла императорской власти. Эта женщина не отличалась никакими достоинствами, она так и осталась несведущей в государственных делах. Во дворце она появилась не под собственным именем (слишком уж оно было смешное), но стала именоваться Евфимией. Сам Юстин не сумел сделать подданным ни худого, ни хорошего, ибо был он наредкость слабоумен и поистине подобен вьючному ослу, способному лишь следовать за тем, кто тянет его за узду, да то и дело трясти ушами. Он отличался простотой, не умел складно говорить и вообще был очень мужиковат. В глубокой старости, ослабев умом, он стал посмешищем для подданных, и все относились к нему с полнейшим пренебрежением, поскольку он не понимал, что происходит. Племянник же его Юстиниан, будучи еще молодым, стал заправлять всеми государственными делами и явился для римлян источником многих несчастий. (Прокопий: “Тайная история”; 6,8,9).
5. Юстиниан I Великий (527-565)
Юстиниан происходил из семьи иллирийских крестьян. Когда дядя его, Юстин, возвысился при императоре Анастасии, он приблизил к себе племянника и сумел дать ему разностороннее образование. Способный от природы, Юстиниан мало-помалу стал приобретать при дворе известность и влияние, особенно после того, как Юстин сам сделался императором. В 521 г. он был удостоен консульского звания. (Дашков: “Юстиниан Великий”). С годами Юстин впал в явное слабоумие и бразды правления перешли к Юстиниану. Это был человек, по словам Прокопия, исполненный хитрости и коварства, отличавшийся неискренностью, хорошо умевший скрывать свой гнев. Он был двуличен, опасен, являлся превосходным актером и умел проливать слезы не от радости или горя, но искусственно вызывая их в нужное время по мере необходимости. Он постоянно лгал: скрепив соглашение грамотой и самыми страшными клятвами, он тут же отступал от обещаний и зароков. Неверный друг, неумолимый враг, легко податливый на зло, он не брезговал доносами и был скор на наказания. Но, будучи таким по характеру, он старался показать себя доступным и милостивым ко всем, кто к нему обращался. Доступ к нему был открыт для любого, и он никогда не гневался на тех, кто стоял перед ним или говорил не так, как подобает. Вместе с тем он никогда не выказывал смущения перед тем, кого собирался погубить. Он никогда наружно не проявлял ни гнева, ни раздражения по отношению к тем, кто ему досадил. Во внешности его ни тогда, ни позже, не было ничего от царского достоинства, да он и не считал нужным блюсти его, но и языком и внешним видом, и образом мыслей он был подобен варвару. Он почти не испытывал потребности во сне и никогда не ел и не пил досыта, но ему было достаточно едва прикоснуться к еде кончиками пальцев, чтобы прекратить трапезу. Словно это казалось ему делом второстепенным, навязанным ему природой, ибо он зачастую по двое суток оставался без пищи.
Под стать себе он выбрал и подругу, так как жена его, Феодора, с которой он жил еще задолго до свадьбы, также соединяла в себе множество пороков. Ее отец был надсмотрщиком зверей цирка, а сама она с детства участвовала в представлениях мимов и занималась проституцией. По свидетельству Прокопия, она часто приходила на обед, сооруженный в складчину десятью, а то и более молодцами, отличающимися громадной телесной силой и опытными в распутстве, и в течение ночи отдавалась всем сотрапезникам; затем, когда все они, изможденные, оказывались не в состоянии продолжать это занятие, она отправлялась к их слугам, спариваясь с каждым из них, но и тогда не испытывала пресыщения от этой похоти. Часто в театре на виду у всего народа она снимала платье и оказывалась нагой посреди собрания, имея лишь узенькую полоску на пахе и срамных местах, не потому, однако, что она стыдилась показывать их в народе, но потому, что никому не позволялось появляться здесь совершенно нагим. Юстиниан влюбился в нее до безумия. Сначала он сошелся с ней как с любовницей, хотя и возвел ее в сан патрикии. Пока жива была императрица Евфимия, жена Юстина, Юстиниан никак не мог сделать Феодору законной супругой. Но после ее смерти в 523 г. он стал добиваться обручения с Феодорой. Поскольку человеку, достигшему сенаторского звания, нельзя было жениться на блуднице, он заставил императора изменить древние законы и с тех пор жил с Феодорой как с законной женой.