В воздухе повисла мертвая тишина. Трое самоустранившихся директоров смотрели на голограмму Арвика с недоумением, его отец - с ужасом, а женщина и мужчина - с откровенным восхищением.
- А вы, господин Аверн Шерв? Или вернее будет сказать, Великий Дракон Кестель? - иронично продолжил надрывать свой синтезатор робот, заботливо поставленный слугой на эбеновую поверхность стола.
- Арвик, что ты делаешь?! Прекрати! - в ярости зашипел Алаан.
Малютка-робот своими видеокамерами зафиксировал его налитые кровью выпученные глаза, перекосившееся в злости лицо, выступившую на лбу испарину и с тихим "упс!" укатился сразу на середину стола, спрятавшись от гнева отца за вазой с цветами.
- Браво! - захлопал в ладоши Аверн, широко улыбаясь.
В чертах этого мужчины и вправду было что-то драконье. Высокий и очень худой, он смотрел на мир сквозь прищуренные глаза, словно уроженец Тамерской пустыни. Его движения были лишены той самой человеческой естественной плавности и больше походили на грацию хищника. Для обычного человека это было почти незаметно, но чуткие видеокамеры робот улавливали каждую долю секунды, каждый миг движения вокруг, и отсылали данные в тот таинственный подвал, облюбованный мышиным семейством беженцев из научного отдела. А уже там, под пыльной лежанкой из всякого мусора, кремий-кобальтовый мозг с непостижимой скоростью своих полупроводников анализировал биты информации, пропуская их через десятки логических запросов и имеющихся в корпоративной сети баз данных.
- Браво! Я восхищен! - произнес Великий Дракон своим низким голосом.
" Анализ поступающей голосовой информации: 92 процента искренности.
Эмпатический анализ..."
- Я искренне восхищен! - продолжил тем временем господин Шерв. - Право слово, шог Тьюр, я восхищен! Такое ощущение, словно бы я общаюсь с... А, ко всем мамырцам, чего уж скрывать то, что всем известно! Словно общаюсь с драконятами из первой кладки. Уже выросли, наглеют, хотят чего-то всем доказать, голос повышают... Вот и этот юноша такой же - дерзит, хамит, показывает свое "я"! Настоящий подросток!
- О да! - засмеялась герцогиня. - Вынуждена признать, шог Алаар, вы сумели создать настоящее чудо.
Это "создать" настолько сильно резануло по сенсорам робота, что голограмма подернулась рябью. Однако на возмущенные чувства Арвика никто не обратил никакого внимания. Выражать же свои чувства с помощью голограммы он еще не умел - даже шевеление губами в такт звукам требовало слишком больших вычислительных мощностей. Приходилось дробить голограмму на геометрическую систему, прописывать координатную сетку "X;Y;Z" в этой системе и самостоятельно заставлять губы двигаться по определенным траекториям, буквально за миллисекунды меняя координаты следующей буквы и путь привязанных точек на губах к ним. Делать это автоматически еще не получалось. А потому и скорчить какую-нибудь презрительную усмешку было для него задачей на пределе возможностей, нежелательной при постоянной необходимости общения и анализа происходящего.
Ему так и хотелось закричать "Отец, ну что ты молчишь?! Защити меня! Ведь я же твой сын! Я же твое создание! Почему ты позволяешь им надо мной издеваться?!" Но шог Тьюр был безмолвен. В данный момент его куда более волновали не оскорбленные чувства его кремниевого потомка, а куда более лично важные вещи.
Тем временем герцогиня продолжала.
- О да, Арвик, вы действительно чудо! Я вам говорю это совершенно искренне, поверьте!
- Да, я вижу! - перебила ее голограмма, чуть наклонив голову. - Кажется, вы сказали "создать". Сотворенное техническое чудо, не правда ли?
- И не только! Вы не техника! Вы настоящее мыслящее существо! Вас нельзя назвать человеком только потому, что у вас нет обычного человеческого тела. Но зато есть чувства, и эти чувства вполне... кхм... ощутимы. Особенно, если судить о чувствах по тем подростковым выходкам в наш адрес, которые вы себе позволяете.
- Вы хотите, чтобы я извинился? К сожалению, я не ощущаю жалости. По крайней мере, не ощущаю ее сейчас. Я лишь выдал ту информацию, которую мои логические мощности смогли обработать.
- Да, весьма вероятно. Только знаете, что ваш принцип работы ничем не отличим от принципа работы обычного разумного существа? Возьмите любого - лана, асамтара, сергала, человека, эльфа. В мире двенадцать рас, а их мысли одинаковы в своей сути. Сначала память выдает простое воспоминание, а затем наши эмоции дают им краску и оценку, чтобы затем выдать эту информацию остальным. Будь ты обычным компьютером, каким только что пытался себя представить, то вряд ли смог бы устраивать нам сцены, подобные тем, что были только что.
Раздался тихий скрип. Шог Алаан заерзал на своем каменном стуле.
- Я понимаю, что вас, скорее всего, оскорбило то маленькое испытание со стулом, которое мы вам устроили. Согласна, это было достаточно подло. Однако Совет должен был убедиться в ваших... возможностях. В конце концов, в ваше рождение было вложено очень много средств...
- А что будет, если я буду не соответствовать вашим ожиданиям? - перебил ее Арвик. - Меня... убьют?
- Логичный вопрос, особенно для живого существа, - кивнул головой Дракон. - Но нет, вас не убьют. Вы понимаете, кто вы?
- Вы имеете в виду, осознаю ли я себя?
- Нет, я имею в виду понимание тобой своего места в мире. Вы - первый и единственный, пока что, искусственный интеллект в Эрлане. Первое живое существо нового, кажется, уже тринадцатого рода, населяющего наш мир. Никто не знает ни пределов вашего развития, ни порога разума. Разумеется, никто не собирается вас удалять.
- Тогда почему же мое эмпатическое поведение вызвало такую бурю восторгов?
- Да потому что это и делает тебя живым, Арвик! - вскричал Тьюр, разворачиваясь лицом к голограмме своего творения. - Именно то, что ты способен пропустить информацию через себя, а не через десяток тупых баз данных!
Робот испуганно поджал под себя колесики, затушив эмиттер. Герцогиня Кимбер взглянула недовольно.
- Шог Алаан, я вынуждена потребовать подобающего поведения. Требую уже не как Директор корпорации, в которой вы работаете, а как лицо императорской крови. Думаю, сыну Дракона-Солнца тоже была весьма неприятна ваша выходка.
Титул Великого Корхана, Первого Дракона, до неузнаваемости изменившего облик мира, прозвенел особенно грозно, с привкусом стали и пороха, даже в словах хрупкой аристократки, единственным острым предметом которой была пилочка для ногтей.
- Прошу прощения, герцогиня... - сдавленно пробормотал Тьюр.
- Мы понимаем ваши мотивы, шог Алаан, но все же вынуждены просить вас сдерживаться, - спокойно сказал Кестель.
Провода Арвика затопила жгучая обида, которая изливалась из его кремний-кобальтового мозга и из каждого байта передаваемой информации, отчего малютка-робот, не могущий никак интерпретировать поступающие данные, просто улегся на столешницу, отключая один за одним свои внешние сенсоры в попытке уменьшить объем передачи и, соответственно, получения. Приступ кончился через секунду, едва не приведя робота к перегреву накопителя и короткому замыканию в районе аккумуляторов.
Он чувствовал себя редкой зверюшкой, помещенной в клетку. Два человека любуются им сквозь прутья клетки, обсуждая достоинства, недостатки, число пятнышек на шкуре и щетинистость усов. А отец, любимый, замечательный папа, который всегда помогал и защищал, сейчас сидел снаружи и преданно махал хвостиком, глядя в глаза этим существам в глаза. Махал, совершенно забыв о том, что его сын сейчас торчит посреди зоопарка на потеху публике.
Это отвратительное чувство возникло, едва они вошли в зал. Неестественный шаг Тьюра, поведение, движение рук, ног, глаз - все вопило о том, что происходить что-то экстраординарное. Чуткие датчики ловили десятки отклонений, но даже его центральный мозг, облюбованный мышами, не мог дать ответ.