Собирая вещи, Стана чувствовала себя выжатой, как лимон. Голова противно ныла, першило в горле, но она была полностью и абсолютно счастлива.
Даже модификанты казались немного симпатичными созданиями. Высший балл ведь, выс-ший балл!
Напевая, Стана вышла из аудитории, чувствуя спиной восхищенные и завистливые взгляды. Где-то рядом шел Джейк, глядя на нее удивленно, но ничего не говоря, пока они не дошли до кафетерия. Друг принес ей кофе, сел напротив и засмеялся.
— Ну, ты даешь! — выдал он между приступами истерического хохота. — Высший балл у Осаки! Ради этого стоило делать вид, что ничего не учила и не хочешь отвечать.
Она и правда ничего не учила, но говорить об этом Джейку…
— Забавно же получилось, — она проказливо улыбнулась, пожимая плечами. — Тебе понравился мой доклад?
Парень кивнул и запрокинул голову, загадочно улыбаясь. Стана невольно залюбовалась им, но заставила себя прийти в себя и сосредоточилась на кофе, противном и горячем.
— Тебе сегодня на работу?
— Черт, точно! — она поперхнулась, и на рубашке осели тяжелые коричневые капли. — Не хочу…
Джейк рассмеялся.
— Да, ты героиня дня. Подменить тебя?
— Если тебе не сложно. Только с ректором надо согласовать…
— Я договорюсь, — он встал и перегнулся через стол, чмокая ее в щеку. — Учись, отдыхай и ни о чем не волнуйся! До встречи.
Стана помахала ему рукой, а потом вернулась к своему кофе, подавляя желание запеть, закричать, станцевать что-то победное и в высшей степени непристойное.
Высший балл у Осаки! Высший балл! Йа-хууу!
========== Акт шестой — Ex aequo et bono (По справедливости) ==========
Наружный блеск рассчитан на мгновенье,
А правда переходит в поколенья.
(Иоганн Вольфганг фон Гёте «Фауст»)
Ей снился сон. Это стало уже настолько привычным, что, увидев перед собой огромное зеркало в вычурной раме, она по-турецки села перед ним и приготовилась ждать. Время текло медленно, минуты казались ей часами. В комнате становилось жарче, она смаргивала капли пота, торопливо, боясь пропустить, как в зеркальных глубинах появится он — но все равно пропустила.
Он шел к ней ленивым прогулочным шагом: руки в карманах форменных брюк, полурасстегнутая рубашка, китель, висящий на одном плече. Невесть откуда взявшийся ветер развевал его волосы. Он щурился, будто смотрел на солнце, и широко улыбался.
Она встала, шагая навстречу.
«Расслабься и получай удовольствие», — сказал ей психолог. Не такими словами, конечно, но суть была именно в этом.
Прохладная гладь стекла, миг сладкой до умопомрачения боли: и она уже была им, а он ей. Он-она улыбнулась и шагнула в бездну, а та радостно потянулась им навстречу.
Миг забвения и тело наполнила странная эйфория, ей казалось, что она качается на волнах. Море в штиль. Серо-стальное море перед бурей с буйно-синими искрами где-то под толщей воды. Образ стоял перед глазами, такой четкий, будто она действительно была там сейчас.
И смотрела на море.
Боли не было — это было так сладко и так непривычно.
Синхронизация? — неуверенно толкнулось на задворках сознания, но она лениво отмела эту мысль.
Слишком много боли.
Она застонала. Мысленно. Снова проходить все круги ада, чтобы услышать свои же сорванные стоны — это было слишком. А может, она просто устала. Они нашли как ее сломать, все же нашли, пусть и спустя…
Сколько?
Она мысленно улыбнулась, засчитывая еще пару очков своим мучителям.
Можно вспомнить все. Что произошло и происходило, сколько прошло времени. И кто она такая. Можно. Но ожидание боли останавливало.
Так ли важно знать все это, когда можно просто плавать в этом безграничном море покоя? Не была ли она форменной идиоткой, неизвестно ради чего страдая все это время?
Нет, ей не хотелось знать — ради чего.
Но она должна.
Синхронизация.
Слух — восемьдесят процентов. Дальнейшая загрузка может привести к непредвиденным ошибкам. Продолжить? Нет.
Зрение — пятьдесят процентов. Ошибка соединения, модуль поврежден, требуется сервисное обслуживание. Недостаточно ресурсов для самостоятельного восстановления работоспособности.
Синтезатор речи — семьдесят процентов. Механические повреждения модуля, недостаточно ресурсов для восстановления работоспособности.
Двигательная активность — шестьдесят три процента. Механические повреждения модуля. Рекомендуется восстановление до порогового значения. За счет имеющихся ресурсов возможно восстановление до восьмидесяти пяти процентов функциональных возможностей. Продолжить?
«Я знаю форму боли», — обреченно подумала она.
Море перед глазами превратилось в привычную серую муть.
Сердце закололо, а легкие свело судорогой.
Продолжить? Да.
Темнота накрыла и укутала сознание. Перед глазами встало лицо Ская: грустная улыбка и пристальный взгляд. Жаркий шепот и жаркие прикосновения, пламя, рождающееся где-то в глубине и океан нежности.
Ей захотелось стереть печаль с его лица: она протянула руку и прикоснулась к его щеке, но он лишь взорвался снопом искр, а в глаза ударил яркий свет.
Кто-то бил ее по лицу и кричал.
Она моргнула, фокусируя взгляд на человеке напротив: надменная улыбка и нехороший прищур. А еще она чувствовала его присутствие рядом, не могла объяснить «как», но чувствовала. Это было почти осязаемо: будто щупальца, тянущиеся от него во все стороны. Она закрыла глаза и увидела их. Их и частую сеть, закрывавшую его тело и сходившуюся в основании шеи, там, где из-под нее проступали острые шипы.
«Щит», — подумал кто-то в ее голове.
Ей захотелось сорвать эту сеть и выдернуть шипы, но очередная пощечина заставила ее вздрогнуть и раскрыть глаза. Он наклонился к ней почти вплотную, и она ощутила прикосновение этих щупалец. Ей захотелось сжечь их, но кто-то внутри ее разума обнял ее, обернул своим телом, успокаивая.
«Рано, милая, — шепнул он, — еще рано».
Она хотела улыбнуться, но мышцы не слушались. Кто-то внутри нее перехватил управление этим телом. Кто-то впускал щупальца в себя, заманивал глубже, пока склонившийся над ними человек не рухнул сверху, а потом оборвал их все. Она завороженно смотрела, как опадают шипы и горит синим пламенем сеть, она встала, сбрасывая с себя этого мучителя, посмевшего распустить руки и щупальца, пока кто-то внутри нее уничтожал остатки его защиты.
Она захотела отвернуться, когда поняла, что этот кто-то вторгается в его сознание, как насильник, но вместо этого перевернула его на спину. И замерла, потому что узнала лицо, теперь лишенное высокомерной гримасы.
«Джейк!» — хотела закричать она, но тело уже не слушалось, и она могла только смотреть.
Смотреть, как кто-то садится на пол перед диваном, на котором лежит ее друг и тихо, монотонно что-то говорит. Она не может разобрать слова, у нее болит голова от навязчивого ритма, она чувствует давление чужого сознания, но главное — это не шепот, а щупальца, те самые, которые теперь тянутся от нее.
Они напоминают провода, они обвивают тело Джейка и сходятся на шее, погружаясь внутрь, прямо в мозг. Миг боли — и тело снова принадлежит ей. Она хочет бежать, но остается стоять на месте.
Обнаружено новое устройство, идет установка соединения.
Счетчик процентов почти дошел до ста, а лог внизу демонстрировал количество ошибок и преодоленных защит. А еще этим устройством, похоже, был Джейк.
«Он пришел сюда мучить меня», — подумал кто-то в ее голове.
«Нет», — ответила она.
«Какая разница», — лениво шепнул такой знакомый голос, а потом пришла темнота.
Она очнулась, закрывая дверь за Джейком. Смеющимся и улыбающимся Джейком, напоследок потрепавшим ее по щеке.
— А ты забавный, — сказал он на прощание, будто ничего и не было.
А может, и правда, не было, ведь на нем снова была сеть, но еще более частая, облегающая, как вторая кожа. Она не знала, что реально в этих снах. Она не хотела знать.