– Человека Без Лица?
– Да, комиссар. Это был символ истинной взаимосвязи Рича и де Куртнэ. И так как Рич был не в состоянии увидеть правду, признать, что де Куртнэ его отец, человек этот был без лица. Когда Рич пришел к решению убить своего отца, ему начала сниться эта безликая фигура. Она не давала ему покоя. Человек Без Лица сперва символизировал угрозу наказания за преступный замысел, а позже стал и самой карой за убийство.
– И значит, мины-сюрпризы?…
– Именно так, комиссар. Его совесть требовала, чтобы за преступлением последовала заслуженная кара. Но поскольку у Рича ни разу не возникла мысль, что он убил своего отца, он мог наказать себя лишь бессознательно. Рич подкладывал себе все эти мины, сам не понимая, что делает… как лунатик, во сне или днем в минуты бегства от реальности, в краткие периоды беспамятства. Ухищрения психического аппарата неисчерпаемы.
– Но если Рич и сам не подозревал обо всем этом, как вам удалось докопаться до сути дела, Пауэл?
– В том-то и дело, сэр. В этом была вся трудность. Рич был настроен к нам враждебно, в то время как для обследований такого рода требуется полное содействие субъекта. К тому же на обследование уходит несколько месяцев, а у нас не было времени. Рич, оправившись от целого ряда свалившихся на него потрясений, вполне мог перестроиться, взглянуть на все новыми глазами и стать для нас неуязвимым. Это было опасно, поскольку он обладал возможностью вывернуть наизнанку всю солнечную систему. Он принадлежал к тем редким ниспровергателям мировых основ, в чьих силах было разрушить все наше общественное здание и создать новое общество, на свой лад.
Крэбб кивнул.
– И он почти добился цели. Истории известны такого рода деятели. Они – связующее звено между прошлым и будущим. Если им позволить войти в силу, то человечество окажется прикованным к ужасному завтра.
– Как же вы поступили?
– Прибегли к массовому катексису, как мы его называем. Не так-то просто объяснить, в чем он заключается, но я все же попробую. Психический комплекс каждого человека, то, что называют душевными силами, состоит из двух видов энергии – резервной, или, как мы говорим, латентной, и расходуемой. Латентная энергия скрыта в глубине нашей души как неприкосновенный запас. Расходуемую энергию мы тратим в своей повседневной психической и мыслительной деятельности. Латентную энергию большинство людей расходует крайне редко и в очень малом количестве – ничтожную ее долю.
– Понятно.
– Когда Эспер Лига прибегает к массовому катексису, каждый эспер раскрывает, если так можно выразиться, свою душу и пересылает все запасы своей латентной энергии в общий фонд. Воспользуется этой энергией один-единственный эспер, у которого из латентной она станет расходуемой. Если он сумеет распорядиться ею, он сможет проделать титаническую работу. Однако операция эта и трудна, и крайне опасна. Выполнить ее – это примерно то же, что отправиться на Луну, вставив себе динамитную шапку в… э… словом, лететь на динамитной шашке.
Крэбб вдруг ухмыльнулся.
– Жаль, что я не щупач, – сказал он. – Хотелось бы мне знать, как вы на самом деле представляете себе этот полет на Луну.
– Вы уже представили, сэр, – усмехнулся в ответ Пауэл.
Впервые между ними установился контакт.
– Нам было необходимо, – продолжил Пауэл, – столкнуть Рича с Человеком Без Лица. Ведь мы могли узнать правду только после того, как ее узнает сам Рич. Используя весь фонд латентной энергии, я вызвал у Рича самые обычные, элементарные невротические представления – иллюзию, будто только он один реален в этом мире.
– Хм, обычные… нечего сказать обычные!
– О, самые обычные, сэр. Такая иллюзия – один из самых тривиальных методов бегства от действительности. Когда жизнь становится вам невмоготу, вы спасаетесь от ее тягот, вообразив себе, что все ваши беды всего лишь выдумки, гигантская мистификация. Рич уже носил в себе зародыш этой иллюзии. Я просто интенсифицировал ее. В последнее время жизнь ему и впрямь стала невмоготу, и я заставил его поверить, что Вселенная – обман, головоломка. Затем постепенно на его глазах я уничтожил весь окружавший его мир, разобрал головоломку на части и оставил его наедине с Человеком Без Лица. Тогда он впервые взглянул на него открытыми глазами, узнал в нем себя, узнал отца… и мы все поняли.
Пауэл взял сверток, встал со стула. Крэбб тоже вышел из-за стола и, дружески придерживая Пауэла рукой за плечо, проводил его до двери.
– Вы проделали феноменальную работу, Пауэл. Поистине феноменальную. Я просто не нахожу слов. Это, наверно, замечательно – быть эспером.