Рауль, однако, вежливо его поприветствовал, хотя говорил рассеянно, погрузившись в свои тягостные мысли о необходимости принять какое-то решение.
— Добро пожаловать к моему очагу… Разделишь со мной вино и пищу? — спросил он отсутствующим голосом.
— По чести, казар, нет. Я сыт.
Рильканец говорил на особенно простонародном и нелитературном провинциальном диалекте речи, слегка запинаясь, что, возможно, было вызвано заиканием. Линтон заметил, что его лицо пересекал старый зарубцевавшийся шрам, тянувшийся от внешнего кончика глаза вниз, к углу рта, заставляя его приподниматься. Он был отвратительно грязным. От него невыносимо воняло.
Рауль пригласил его сесть поудобнее в ярких подушках и сам уселся по-рилькански, поджав колени.
— Благодарю казара, с почтением.
— Замечательно. Может быть, ты закуришь? — спросил он, протягивая незнакомцу пачку, последнюю, как оказалось.
Незваный гость принял предложенную ему сигарилью. Судя по ширине его щербатой улыбки и легкой дрожи, пробежавшей по длинным грязным пальцам, его положение было настолько бедственным, что он, возможно, уже несколько месяцев не пробовал табака.
Некоторое время они курили в молчании. Обычай не разрешал приставать к гостю с расспросами, но в голове у Линтона крутилось слишком много нерешенных вопросов, чтобы точно следовать правилам хорошего тона.
— Мой друг сказал, ты хотел говорить со мной. Могу ли я спросить, без оскорбления, о причине твоей просьбы?
Орлиное лицо расплылось в улыбке.
— Я подумал, что ты не откажешься поболтать со старым военным товарищем, Рауль! — сказал он на имперском неоанглике.
Рауль изумленно уставился на пришельца.
— Кто ты такой, черт побери?
— Меня зовут Уильм Бардри, хотя ты знал меня под именем Пакера Секстона. Мы вместе служили на «Харел Паллдон» в шестьдесят первом, помнишь?
— Да… Да, помню. Но кто ты на самом деле? Что ты тут делаешь?
— Шпионю, как мне кажется. Когда мы служили на одном корабле, я шпионил за адмиралом. Я и сейчас тем же занимаюсь.
Рауль вскочил со своего места.
— Шпионишь за мной, да? — прорычал он. — Ты — один из дружков Пертинакса…
В голосе Уильма неожиданно прорезались командные нотки — зазвучала сталь.
— Сядь и замолкни. Только сравни меня с этой ползучей гадиной, и я тебе все зубы повышибаю!
Рауль сел обратно на свое место, и Бардри продолжил:
— Никто за тобой не шпионит. Зачем… Ты что, думаешь, что тебя считают перебежчиком или чем-то в этом роде? Да ты самый везучий человек во всем Созвездии!
Озадаченный, Рауль пробормотал:
— Везение? О чем ты, Пакер? Разве ты не думаешь, что я отступник?
— Уильм, а не Пакер.
— Ну Уильм, какая, ради Ориона, разница! Что здесь вообще про…
— Замолкни, и я расскажу тебе. Никто никогда не считал тебя предателем, кроме этой мерзкой змеи, Пертинакса, да еще его тупого толстяка-начальничка, Мэзера. Ты просто бедный сбитый с толку идеалист, какими мы все были в какой-то период. Начальник Мэзера, Брайс Халлен, на общем собрании официально опроверг все обвинения против тебя и вышвырнул эту пару из комнаты, после того как выставил их перед всеми слабоумными кретинами, какие они и есть. Не волнуйся об этом и не трать мое время на всю эту замшелую историю. Расскажи, что творится здесь.
— Но я… Ладно, расскажу, но как ты узнал, где я? И как попал сюда?
— Прилетел на корабле вместе с рекрутами на маленькую войну Каани, разумеется, как же еще. Почему, как ты думаешь, я вырядился как рильке? Что же до того, что я знал, где ты, так я этого не знал. Но поскольку ты исчез вместе с Шарлем, а он служит ей и она здесь… надеюсь, ты не думаешь, что у меня недостаточно мозгов, чтобы сложить один и один и не получить три, Линтон?
Чувствуя, как его голова идет кругом, Линтон ответил на широкую ухмылку Бардри.
— Так какие новости у тебя?
— Она предложила сделать меня шакаром всей ее армии. Если я откажусь, она отдаст жезл либо кочевнику по имени Зарканду, либо Артону, который прилетел час назад.
— Превосходно! Разве я не говорил, что ты самый везучий парень во всем вонючем Созвездии? Когда ты планируешь напасть на Валадон?