Помимо этого общего преимущества индуктивного метода существует особая причина, по которой антропология должна придерживаться его в настоящее время. Чтобы применить обоснованную индукцию, необходимо собрать большое количество фактов, поэтому в индуктивных науках необходимо, чтобы период сбора сведений предшествовал периоду обобщения. Только после накопления и расположения по рубрикам плодов многочисленных наблюдений начинают проявляться общие законы, лежащие в их основе. Теперь антропология в целом и история общественных институций в частности находятся еще на стадии сбора материала. Главная потребность исследования – не столько теоретические построения, сколько факты. Особенно это касается той части исследования, которая связана с происхождением, ведь, как мы уже говорили, большинство значимых общественных институций восходят ко временам дикости, и, следовательно, если мы говорим о ранней истории человечества, то дикарь – это самый ценный источник сведений. Только в последние годы этому источнику уделяется должное внимание, и, к сожалению, он гибнет на глазах. Контакт с цивилизацией быстро стирает старые верования и обычаи дикарей и тем самым уничтожает свидетельства, имеющие бесценное значение для истории нашего вида. Самая насущная потребность антропологии в настоящее время – получить точные сведения о существующих обычаях и представлениях дикарей, пока они еще не исчезли. Когда они будут получены, когда будут тщательно изучены имеющиеся в наших архивах документы, когда все сведения будут распределены по рубрикам и усвоены, историк-философ сможет с достаточной степенью надежности сформулировать те общие законы, которые определяли интеллектуальную, социальную и нравственную эволюцию человечества.
Это не будет сделано в наше время. Великие мыслители, Ньютоны и Дарвины антропологии, придут после нас. Наше дело – подготовиться к их приходу, собирая, классифицируя и упорядочивая материалы, чтобы, когда в будущем появится великий разум и изучит их, он смог бы сразу обнаружить то единство в многообразии, то общее в частностях, которое ускользнуло от нас. Поэтому в настоящее время обязанность исследователя состоит в том, чтобы собрать воедино факты, независимо от того, отправляется ли он, как некоторые из наших друзей, за ними с риском для жизни в дикие страны или просто откапывает их в свое удовольствие в пыльных архивах. Прошло то время, когда провидцы и мечтатели, подобные Руссо, могли по собственному воображению воссоздать историю общества, и плоды их воображения принимались за видения грядущего золотого века, к их голосам прислушивались, как к ангельским трубам, возвещающим о пришествии нового неба и новой земли. Современному антропологу незачем витать в эмпиреях и строить воздушные замки. Его задача более трезвая и скучная: терпеливо накапливая факты, закладывать фундамент структуры, более прочной и долговечной, чем ослепительные фантазии Руссо. Однако и он в конце концов может оказаться зачинателем революции, революции тем более надежной и прочной, что она будет медленной и мирной.
Таким образом, метод антропологии – индуктивный, и в настоящее время антропологи занимаются в большей степени сбором и систематизацией материалов, нежели созданием на их основе теоретических обобщений. Однако определенная доля предварительных обобщений вполне оправдана и даже необходима. Даже работа наблюдателя вряд ли может быть выполнена без некоторой опоры на теорию, направляющей внимание наблюдателя на те моменты, которые в противном случае он мог бы упустить или счесть слишком незначительными. Но эти предварительные гипотезы не должны быть слишком строгими; мы всегда должны быть готовы пересмотреть или отбросить их, если они будут противоречить новым данным. Прогресс в этой, как и во всякой другой, области состоит в постепенном изменении теории в соответствии с фактами, концепции в соответствии с восприятием, мышления в соответствии с опытом; и поскольку совершенство на пути новых и новых уточнений недостижимо, прогресс бесконечен.
XV. Колебания социального маятника[22]