процесс старения. Но когда энергия падает быстрее, чем обычно, в рамках своей физиологии человек может
стареть гораздо быстрее. Похоже, у меня наблюдается именно эта тенденция. Я, к сожалению, поздновато
понял, насколько опасны духовные исследования.
Трудно сказать, начал ли бы я заниматься всем этим, если бы знал о последствиях. В первую оче-
редь занятия духовными практиками опасны для потомства.
Когда я диагностировал настоящих контактеров, я каждый раз наблюдал одну и ту же картину:
либо отсутствие, либо гибель детей, за редким исключением. Как правило, выходя на тонкие планы, человек
превышает свои возможности и расплачивается за это потерей будущего. В первую очередь страдают дети.
Диагностика в какой-то степени помогла мне увидеть эту опасность, но одно дело увидеть, а другое —
сделать. Я вижу, что мне не хватает умения любить и продолжение исследований для меня может быть
убийственным.
Все-таки не надо было писать книгу «Воспитание родителей». На тонком плане тут же начинается
подсознательное поклонение будущих читателей, а любое поклонение значительно усиливает концентра-
цию на человеческом счастье. Самые опасные медные трубы — те, которых не слышно, которые поют в
будущем или вдалеке. Счастье обычно убивает незаметно. Душа человека прирастает к какой-то части
бытия, а затем происходит отрыв вместе с жизнью.
Я ведь не хотел начинать книгу, потому что неважно себя чувствовал. Честно говоря, было стыдно
писать о здоровье, о преодолении болезней, а самому находиться в плачевном состоянии. Решил подождать
до осени 2008 года, а дальше — как пойдет. Полгода отдыха, возможно, привели бы меня в порядок. Но
прогресс, наверно, все-таки делают женщины. Жена стала настаивать, говорить, что люди ждут новые
книги, — в общем, садись и пиши. «У меня в голове и в душе пустота», — мрачно ответил я. Жена махнула
рукой: «Ничего страшного, я тебя знаю, начнешь писать — разойдешься». Я начал писать, и через
некоторое время меня придавило. С каждой книгой чистка идет на уровне, близком к смертельному.
Интересно, выживу я на этот раз или нет.
Кстати, о силе воздействия искусства. Когда я заканчивал седьмую книгу «Диагностики кармы», я
начал спешить. Нет бы переждать, пока не пройдут очередные испытания, но очень уж хотелось побыстрее
закончить. Сделал рывок для завершения книи — и получил очередную чистку. Все мелкие неприятности
собрались в одну большую — мы попали в аварию. У жены оказалось сотрясение мозга, а я так ударился
головой в лобовое стекло, что потом год мучился болями в шее.
15
За день до этого мы с женой ходили в кино. Шел фильм про альпинистов. Назывался он
«Вертикальный предел». Сцены были настолько захватывающими, что во время фильма я часто
отворачивался, потому что уже не мог смотреть.
Минут через двадцать после аварии, когда мы с женой пришли в себя, первое, что она сказала, это:
«А ведь вчерашний фильм по ощущениям был гораздо острее, чем эта авария». Оказывается, воздействие
художественного фильма на нашу психику может быть намного сильнее, чем тяжелейшая авария, где
человек чудом остался жив.
Я потом думал об этом и понял, в чем дело. Любое событие влияет на наше тело, но сознанием и
душой мы не всегда успеваем это понять и прочувствовать. А искусство целенаправленно влияет на нашу
душу, на наши эмоции, сознательные или подсознательные. И получается, что искусство для нашего
подсознания является большей реальностью, чем сама реальность. Я подумал, что искусство — это не
только избыток энергии и цель, к которой мы стремимся. Искусство — это то, чему мы подсознательно
подражаем. Для маленького ребенка родители — это его главная цель. Он любит родителей, стремится к
ним и подражает им. Подражая кому-то, мы уподобляемся ему и ощущаем себя единым с ним, заимствуем
его качества. Обучение идет через подражание. Если ты не любишь своего учителя, тебе будет очень
тяжело обучаться у него. Когда мы смотрим фильм, мы подражаем главному герою, а когда видим портрет
главы государства, мы подражаем ему.
Многие не могут понять, почему Россия занимает одно из первых мест в мире по воровству,
безнравственному и беспринципному отношению к собственной стране. Только несколько африканских
стран могут сравниться с Россией в этом. А причины в первую очередь кроются в психологии. В середине