поклоняемся, особого значения не имеет. Главное, что происходит, — это разрушение образа
единого Творца, нарушение первой из десяти заповедей, данных Моисеем.
Человек с мышлением велосипедиста, чтобы выжить, должен выйти из скоростной машины
и вернуться за руль велосипеда. Нынешнее человечество возвращается к языческому мышлению, но
при этом не хочет выходить из сверхскоростной машины, называемой цивилизацией. А зловещие
«звонки» уже поступают. Как будет выглядеть последующее самоуничтожение? Как новые экспе-
рименты с ГМ-продуктами? Как погибающая экология планеты? Как новые болезни? Как абсо-
лютный приоритет денежной прибыли в науке, искусстве и повседневной жизни?
Когда на приеме я вижу тонкие планы человека, я лишний раз убеждаюсь, что все
начинается с восприятия мира. Что чувствует человек? Как он относится к миру? Какая у него
система ценностей? Все это определяет его будущие болезни, распад его судьбы или смерть, будут
ли здоровы его дети или они будут несчастны. На тонком плане все это видно в данную секунду.
Неверное устремление — это дети, которые могут родиться уже гомосексуалистами, после чего род
закончится. Это распад семей, болезни.
У человека верующего ошибки в мировоззрении чаще выходят на внешний план через болез-
ни, неприятности и несчастья. За счет этого выравнивается и очищается душа. У тех, кто веру
утратил и поклоняется внешним богам, распад начинается изнутри. Он происходит долго и неза-
метно, поэтому вначале эти люди всегда в выигрыше. Они могут прекрасно выглядеть снаружи, у
них могут великолепно идти дела — за счет полного разрушения будущего. Но внутри они пусты, их
уже нет. Их потомки нежизнеспособны, они вымрут постепенно или просто не появятся на свет. Но
сейчас эти люди благополучны и преуспевающи. И рядом с верующими, которые болеют, страдают и
мучаются, они выглядят особенно выигрышно. Но будущего у них нет, внутри они мертвы.
Наверное, о таких Христос говорил своим ученикам: «Пусть мертвые хоронят мертвых».
Кстати, пару лет тому назад в Израиле я с удивлением узнал о том, что в иудаизме есть такое
правило: святого, даже умершего, считать живым, а грешника, даже живущего, принято считать
мертвым. Потому что у святого есть будущее, которое не ограничивается одной жизнью. А грешник
это будущее съедает, оно в нем уже мертво, содержания у него уже нет, хотя его форма может чувст-
вовать себя прекрасно.
«Интересно, — думал я, направляясь к «Галери Лафайет», — мы в сознании хотим одного, а
в подсознании часто совершенно другого». На уровне сознания мне нужен пиджак хорошего покроя
и без синтетики, а в подсознании — другая картина. Купив в Париже какую-то вещь и надевая ее, я
буду ощущать себя в этом городе. Пиджак мне нужен для ощущения присутствия на великолепных
улицах и площадях Парижа. Через него я буду соединяться с пароходиками, плывущими вечером по
Сене. Называются они «Бато Муш» — «мушиные кораблики». Не знаю, при чем тут мухи, но их так
называют. В стоимость билета обычно входят шампанское, вино и закуска. Прожектора,
расположенные на верхней палубе, освещают все вокруг. Все сидят за столами и наслаждаются
видами великолепного города.
Знаменитейший собор Нотр-Дам де Пари смотрится с этого судна совсем по-другому — он
как бы парит в воздухе. Совершенно мистическое зрелище. Я гулял возле собора по площади, а
потом тот же собор наблюдал через окно прогулочного корабля. Несопоставимые впечатления. Вот
что значит другая точка зрения. Для того чтобы постичь увиденную красоту, нужно попытаться до-
стигнуть уровня того, кто ее создавал, и ощутить такой же выброс творческой энергии. А поскольку
главная энергия идет из любви, то выброс духовной энергии подталкивает, помогает нам идти к
любви и вере в Бога. Поэтому, когда я гулял совершенно бесцельно по улицам и площадям Парижа,
заходил в храмы и музеи, у меня часто возникало ощущение восторга. Вообще, когда видишь нечто
неожиданное, величественное, совершенное, хочешь не хочешь, а пытаешься внутренне соединиться
с этим. А когда уже бывал в этих местах, то происходит добавочная вспышка энергии, как от встречи
со старым знакомым. И возникает ощущение счастья.
В этот раз я не пошел в храм на вершине Монмартра. Я был там как раз перед двухтысячным
годом. За сутки до урагана я чувствовал себя очень плохо. Все люди: и огромное количество