Участников поселили в одном отеле, где оформление вестибюля, по ироническим отзывам, вызывало кровожадные инстинкты, а ночью будоражил воображение ярко-синий или ярко-красный цвет мебели. Заседали в одном из залов ресторана, где каждая делегация номинально имела свой стол, где, слушая докладчиков, можно было пить минеральную воду или кофе, но задавать докладчикам вопросы было нельзя. Ели в другом зале ресторана, и после ужина засиживались допоздна.
Вместе отправлялись на экскурсии. Любовались остроконечными вершинами, которые кутались в пушистых облаках и затем вдруг раскрывались, сверкая только что выпавшим снегом. Вместе гуляли вблизи отеля между двумя церквушками: католической, новомодной, из бетона, стекла и алюминия и протестантской, по-старинному строгой, почти аскетической. Последняя ночью светилась своей белизной на черном фоне леса, и к ее закрытым дверям вела таинственная извилистая тропинка. Мы восхищались этой красотой и уходили спать с мыслями завтра снова увидеть ее. И однажды кто-то сказал: "Вот бы церквушку во двор нашего института, и жар-птица творческих удач прилетала бы к нам каждый день".
Как всегда, в ночь перед отъездом не хотелось спать, и особенно остро проявлялось чувство незримого коллектива. Профессор из Карл-Маркс-Штадта хотел сказать всем что-то очень теплое, но потом взял мел и написал на доске, которую еще не сняли в ресторане: "Мне кажется, что если между народами нет истинного сотрудничества, то это происходит оттого, что люди друг друга не знают и поэтому друг друга боятся. Людям ненавистно то, что внушает им страх. Но люди не боятся того, что им хорошо знакомо. Поэтому необходимо ближе узнавать людей, больше с ними общаться. А если знаешь людей - нельзя их не любить" (Жорж Сименон). Вот так в науке. Так и среди специалистов.
Личность не "табу"
У человека для того и поставлена голова вверху, чтобы он не ходил вверх ногами.
Козьма Прутков
Братиславский экспресс, рассекая поперек страну от польской до австрийской границы, увозил участников коллоквиума. Поезд бросало из стороны в сторону на узкой колее, и проходившие пассажиры падали от толчков в открытые двери купе, где шел дорожный семинар. Тема семинара: творчество - это интеллект, интеллект - это личность.
В разговоре часто повторялось ТЭРА. Это формула интеллекта: Т - творческий склад, Э - эрудиционный склад, Р - рутинность, А - активность. Все четыре показателя взаимосвязаны и в сумме дают константу.
Раньше одним ученым платили мало, другим не платили ничего. Теперь, когда людские ресурсы науки соизмеримы с такой отраслью хозяйства, как, например, строительство, возникает вопрос: одинакова ли роль ученых в науке и одинаково ли всем принадлежит заслуга движения вперед?
По этому поводу французские социологи неожиданно для себя получили, а советские интерпретировали следующие факты: науку двигает вперед только 3 процента активных творческих работников, которым принадлежат чуть ли не половина всех открытий. Помогают им в этом 16 процентов активных лиц промежуточного и чисто эрудиционного склада. Итого приблизительно 20 процентов. Еще 30 - люди с пассивным интеллектом, которых нужно толкать, чтобы они что-нибудь делали. И остается еще половина научных работников, которых называют рутинерами и лучшее достоинство которых усидчивость и аккуратность.
Можно оспаривать точность этих цифр, допускать, что в других, ненаучных, коллективах соотношение будет несколько иным. Однако очевидно: все люди очень разные, и это в административной работе следует учитывать.
Может возникнуть вопрос, нужно ли науке столько рутинеров? Трудно сказать. В том, что они действительно нужны (может быть, в меньшем количестве), не приходится сомневаться: наука состоит не только из открытий, но и огромного объема "черных" работ, и кто-то должен собирать и регистрировать факты, получая премии за адское терпение, повторять одни и те же опыты.
Одна из ошибок у администраторов состоит в том, что делается выбор между двумя дисциплинарными крайностями: закрутить ли всем гайки насколько можно (конечно, не сорвав резьбу) или, напротив, ослабить их, полагаясь на сознательность людей. И то, и другое неверно. Нужно уметь закрутить Иванову, открутив при этом Петрову для предоставления большей инициативы, правда, будучи всегда готовым, если потребуется, сделать наоборот. В этом и состоит гибкость руководства. А Иванову нечего говорить: "Почему это Петрову можно, а мне нельзя?"
Но вернемся к формуле ТЭРА. Т + Э = И - интеллектуальный показатель, в котором отражаются три составляющих мышления - анализ, интуиция и вера. Настоящий ученый больше полагается на анализ. У художника преобладает интуиция, у фанатика - вера. И-А = П - интеллектуальная продуктивность, которая больше бросается в глаза. Т-А = ТП - творческая продуктивность, что особенно важно в науке. Не будем забывать, что все это только модель, имеющая, однако, практический смысл.