Тёплый, тёплый, тёплый. Весь он, все его движения, каждое прикосновение, каждый взгляд пропитан какой-то неземной теплотой, сводящей с ума. Искренность, детская доброта, застенчивость в каком-то безумном коктейле с безбашенной отвагой, духовной и физической силой, жертвенностью. Можно сойти с ума и я схожу. Схожу от этого заразительного оптимизма, от энергии. Хочется дышать его идеями, его идеалами, его мечтами. Глупо улыбаюсь, не открывая глаз и просто наслаждаясь этим захлестывающим светом.
— Знаешь, — наконец нахожу в себе силы хоть что-то сказать, — а ты похож на кусочек солнца. Такой мягкий, пушистый клубочек тепла и света.
— Так меня ещё никто не называл. — Легко смеётся, я ощущаю как он аккуратно касается пальцами моей щеки. Жмурюсь, стараясь каждой клеточкой насладиться происходящим.
— Это неправильно… — после небольшой паузы тихо шепчет мужчина. Я ощущаю его дыхание на своих губах. Согласна, неправильно. Но мне это не важно. Все эти чужие мнения, догадки, домыслы кажутся абсурдными до болезненного смеха: кого кроме нас самих вообще должна волновать наша жизнь?
— Мне всё равно, — произношу одними губами, чуть касаясь его губ. Ощущаю, как его пальцы сильнее сдавливают мою кожу на щеке и запястье.
Гори оно всё синим пламенем!
Его губы и язык обжигают, заставляя всё тело отозваться волной болезненной слабости. Бешено скачущее сердце пульсирует в висках. Хочется с головой уйти в это безумие. Ощущаю как чуть дрожат его руки, и в ответ, дурманя, накатывает желание, заставляя забыть обо всём вокруг.
***
Возможность мыслить трезво возвращается не скоро. Точнее, наверное, в тот день она вообще так к нам и не возвращается.
Проснувшись от светящего в глаза солнца, рассеянно качаю головой, тру глаза, пытаясь собрать всё произошедшее в единую картину.
Господи, что я вообще наделала? Я и человек, годящийся мне отцы…
Приподнимаюсь на локтях, желая посмотреть на своего любовника и замираю, не в силах оторвать взгляда. Внутри что-то происходит. Наверное «дзынь» это действительно лучший способ охарактеризовать всю ту лавину эмоций, которые накрывают совершенно случайно, на ровном месте, взрывая и переворачиваю всю твою душу так, что ты уже никогда не будешь, таким как раньше. Теперь ты другой, ты болен другим человеком.
Протягиваю руку, аккуратно касаясь шелковистых волос.
Он действительно похож на солнце.
Даже без всей этой горы мышц, без пламенных речей. Он греет просто своим присутствием рядом, просто тем, что он есть. Есть люди, с которыми хочется заниматься сексом, есть люди, с которыми хочется дружить. А есть те, совершенно особенные, кого хочется любить безоглядно, бездумно, которых хочется целовать по-особенному нежно, с кем хочется не только засыпать, но и просыпаться.
Утро проходит словно через какую-то золотисто-розовую призму восприятия, когда ты просто не можешь оторваться от другого человека, одурманенный им до потери рассудка.
Как хорошо, что сегодня выходной.
После пробуждения, первые пару часов, Тоши несёт какую-то околесицу про то, что всё происходящее неправильно. Видите ли мне нужно быть с человеком моего возраста, что он лишь тень его былого великолепия и что нужно прекратить это безобразие. Но стоит только с деловым видом сказать о том, что я могу всерьёз задуматься над его словами, в голубых глазах вспыхивает паника и уже через мгновение меня прижимают крепко-крепко, что-то шепча о том, что никогда не отпустят.
За готовкой завтрака умудряемся как малые дети перемазать всю кухню. Попытка испечь блины растягивается на полтора часа смеха и заканчивается в ванне, за просмотром какого-то фильма и поеданием пресного омлета.
Повара из нас так себе…
Комментарий к Otto
[1] Рейту́зы — бриджи в их современном виде, представляют собой облегающие брюки, которые доходят до лодыжки, где они заканчиваются уютной манжетой.
**Julia Smith** (отбечено)
========== Nove ==========
Выхожу на лестничную клетку и практически сталкиваюсь с соседом. Мужчина какое-то мгновение удивленно меня разглядывает, а потом, заметив выходящего следом за мной Тошинори, расплывается в кривой улыбке, показывает тому палец вверх и бодро сбегает вниз по лестнице.
Оборачиваюсь на Тоши и с трудом сдерживаюсь чтобы не рассмеяться. Мужчина стоит в дверях, весь красный от смущения. Обнимаю его, утыкаясь носом куда-то в грудь.
— Кажется нам надо быть тише. — Бормочет он.
Улыбаюсь
— да, видимо я немного переоценила шумоизоляцию в квартире.
Мужчина гладит меня по спине, целуя в макушку.
— Пойдём?
— Пойдём.
***
Боги, как же я боялась этого дня. Оттягивала это удовольствие до последнего, но дальше тянуть не получится при всём желании. Всего месяц мы вместе. Встречаемся каждый вечер на набережной и расстаемся только утром, когда оба вынуждены уходить на работу. И целый месяц я оттягиваю момент знакомства Тошинори с мамой. То, что у меня кто-то появился, она вычислила почти сразу. Сказала что у меня слишком счастливая морда, и тут же потребовала знакомства.
Страшно…
Чертовски страшно, особенно зная несносный характер моей родительницы. У меня вообще в семье отношения веселые: если бы не отец, переговорщик по профессии, наш серпентарий давно бы друг друга перегрыз за неумением и нежеланием общаться.
***
Замираю перед дверью, не в силах нажать на звонок.
Может сказать, что срочно вызвали на работу?
Ощущаю, как меня аккуратно обнимают за плечи.
— Всё будет хорошо, — уверенно шепчет на ухо Тошинори.
Вздыхаю. Раздаётся пронзительный звон за дверью. Слышится резвый топот и через мгновение дверь распахивается настежь. Сестра бросается мне на шею, чуть не сбивая с ног. Позади неё, с каким-то неопределенным лицом стоит мать. Вижу её замешательство, не долгое, всего мгновение, видимо оценивая всё происходящее, а следом она расплывается в очаровательнейшей улыбке. Мелкая наконец отпускает меня, давая возможность войти в квартиру.
— Мама, это Тошинори Яги, я тебе про него рассказывала. Тоши, моя мама, Скульд Хара, а это моя сестра Нони. А отец где? — Вопросительно смотрю на мать.
— Очень приятно, — мужчина чуть кланяется.
— Взаимно, — кивает головой в ответ мама, — отца вызвали на работу, вернётся только поздно вечером.
Чёрт!
Я согласилась приехать только потому, что должен был быть отец. Он всегда умел сводить на нет все наши конфликты, а в том, что сегодня будет конфликт я почему-то не сомневаюсь. Мать всегда остра на язык, особенно когда вопрос касается моих отношений с кем-то.
Снимаем обувь и проходим в квартиру. Хитро улыбающаяся Нони подходит к Тоши и что-то быстро прошептав на ухо, тянет его в гостиную.
Да, проблем с общением у моей сестры отродясь не наблюдалось. Поди сейчас мои детские фотографии будет показывать.
— Накрыли к чаю?
— Нет, можешь мне помочь в этом, — качает головой мать и мы вместе отправляемся на кухню. Мама замирает, подперев дверной косяк. Молчит и сверлит меня пытливым взглядом.
— Что? — Замираю я на полпути к шкафу с посудой.
— Как это понимать? — Мать хмурится. Чувствую ещё чуть-чуть, и она в меня чем-нибудь швырнёт.
— Что именно? — Включаю режим дурочки и невинно хлопаю глазами.
— Ты меня прекрасно понимаешь, — мать отделяется от дверного косяка и садится за маленький столик, — как понимать вот это всё? Сколько ему?
— Пятьдесят один… — понимаю что отбрыкиваться смысла нет. Мама всё-таки не дура. Опускаюсь рядом с ней на табуретку.