Позади них щёлкнула микроволновка, но, даже случись сейчас землетрясение, вряд ли кто-то смог бы оторвать его от Джеферсон.
− Скажи, что ты уже наелась, а то буду чувствовать себя козлом, жаждущим только твоего тела,− между поцелуями еле выдавил из себя Кайл, прижимая Елену к столу.
− К чёрту еду,− Елена облизнула губы. − Я хочу тебя.
Этого было достаточно.
Кайл задрал свою футболку, снимать не стал, а зацепил за шею, оголяя свой торс, Елена потянулся к нему, но Кайл придавил её к столу, содрал спортивные брюки и задрал футболку.
− Прямо тут? — Елена едва не задохнулась, увидев его стояк.
− Я не дойду, я даже до дивана не дойду.
Он развёл её ноги, усаживая на стол, комкая под ней скатерть. Ему нравился смотреть на неё: блестящая от смазки промежность, припухшие как персик половые губы. У Кайла даже во рту пересохло, это было невероятно.
− Господи,− Елена прикрыла покрасневшие щёки, − я не смогу больше есть за этим столом.
Кайл усмехнулся, но смысл слов до него будто не дошёл. Он медленно вошёл, удерживая за бёдра, а Елена вскрикнула, вцепившись в его руки, и подался вперёд.
Кайл замедлился, склонился к ней, убрав волосы с лица, и коснулся своими горячими губами её искусанных.
− Я люблю тебя,− он словно вдохнул эти слова в её губы, и Елена принял их, вдохнув глубже.
Их окутала невидимая связь, каждую клеточку, которая подходила друг к другу как пазл. Теперь всё должно быть хорошо.
***
Кайл ощутил, что его руки сдавливают, он дёрнулся, попытавшись освободиться, но не сумел. Во сне он нахмурился, снова попытавшись повернуться, − и опять скованность. Что-то тонкое ползло вверх к шее, щекотало кожу, обмоталось тугой верёвкой, потом дальше по скулам и вокруг головы.
Он открыл глаза. Красные волосы замотали его в свой плотный паучий кокон, они забрались в рот, и он не мог даже закричать, только невнятно мычать. Кайл звал Елену, ему нужно было её разбудить, спасти.
Но и Елена была уже связана. Он увидел ей, висящего на этих красных нитях, как на тросах. Волосы быстро обвивались вокруг её ног, рук, тела, подбирались к шее. Кайл дёргался, мычал, как раненный зверь, но был полностью бессилен. Красные волосы обмотались вокруг шеи бессознательной Елены.
«Нет, прошу, нет!».
Движение остановилось. Остановилось и время для Кайла, ровно до того момента, как он услышал хруст ломающихся позвонков. Не своих, а Джеферсон.
Он резко открыл глаза. За окном всё так же было серо, а на часах всего четыре утра. Получилось, что спал он всего сорок минут. Елена сопела рядом, её волосы всё ещё были мокрыми, а ведь он просил её их высушить, но та просто прижала голову к подушке и больше не реагировал.
Кайл накрыл её голые плечи одеялом, поцеловав перед этим. Провёл рукой по её шее, будто хотел убедиться, что она цела и невредима.
Уже не спалось. Сердце колотилось как бешенное. Чувство опасности обострилось как никогда, и закрыть глаза Кайл не смел.
− Уже проснулся? — промямлила Елена, поворачиваясь к нему.
Её глаза были сонными, и она едва мог их открыть. Подполз к нему поближе и зарылся лицом в подушку Кайла.
− Спи.
− Нет, − Елена, конечно, врала, её глаза совсем закрылись, но она старательно пытался их открыть. − Хочу знать…
Кайл нахмурился, убрал волосы с её лба.
− Что?
− Твои глаза…− она зевнула. − Почему у тебя бывают такие красные глаза?
− Чтобы лучше тебя видеть, спи давай.
− Но я…
− Я сказал: спи.
И Елена глубоко вздохнув, вновь засопела, даже чуть похрапывала.
Кайл поднялся, одевшись в чистое, ещё раз проверил Джеферсон и взглядом, и ощупыванием. Нет, всё было в порядке, везде целая.
Дождь прекратился, но на его место пришёл туман. Плотный и серый, он стелился по земле и поднимался вверх, так что в окне Кайл ничего не видел, кроме верхушки деревьев. Серость почти сливалась в одну сплошную монотонность, полностью лишая окружающий мир каких-либо рельефов.
Но эта густота была наполнена опасностью, Кайлу казалось, что она именно в тумане, ползёт сейчас по самому дому, по крыше, он даже ощущал её шаги. Кайл закрыл глаза, попытавшись сосредоточиться, в доме — тишина, не считая сопения Джеферсон. И нет ничего, что могло бы угрожать ему.
− Чёрт,− выругался он, спускаясь вниз.
Елену будить не хотел, слишком он её измотал − как физически, так и морально. В гостиной тикали часы, присутствия кого-то из родных Маквульф не ощущал. Отец, наверняка в дозоре, а Дориан рядом, но в дом точно не войдёт.