«Буквально» было любимым словечком Кэтрин. Она употребляла его к месту и не к месту.
— Меня ужасно возмущает то, что люди просто ходят туда-сюда, даже не думая о том, что они могли бы
изменить мир. Мне это буквально в нос бьет.
Если ей буквально бьет в нос то, что люди ходят туда-сюда, значит, вероятно, она стоит слишком близко к
ним, предположил я.
— Мы верим в так называемую Социальную Иглотерапию, — заявил Майк. Самый высокий из тройки
агитаторов, он же был автором текста листовок. — Ведь мир можно изменить с помощью простого акта
общения.
— Нужно сеять знание, — добавил Джош. В щеголеватой бейсболке и футболке фирмы «Найк» он казался
чужим в этой компании. — У людей появляется надежда, если они знают, что способны созидать мир.
Кэтрин кивнула. У меня создалось впечатление, что именно она была лидером группы. Мы стояли возле
статуи Эроса в центре Пиккадилли-серкус. Я не знал, что меня ждет, но эти трое мне нравились. На мой взгляд, они были искренне преданы идее созидания мира путем распространения листовок.
— Что ты думаешь о войне в Ираке? — спросил Джош, очевидно, проверяя меня.
— Ну... война — это плохо, — ответил я. Джош и Майк кивнули.
— Порой простая фраза вроде этой особенно эффективно воздействует на умы, — заметила Кэтрин.
— Дарю, — сказал я, надеясь, что фразу «ВОЙНА — ЭТО ПЛОХО» они поместят в качестве лозунга на
своих следующих листовках.
— Спасибо, — сказал Джош, и я понял, что, возможно, так и будет.
— Не хочешь оказать нам помощь в распространении листовок?
Все произошло довольно быстро. И вот я стоял в центре Пиккадили-серкус с пакетом из магазина «Верджин»
в одной руке и с пачкой листовок «СКАЖИ "ДА" МИРУ» — в другой. Черт возьми! Из дому я вышел
нормальным человеком, а вернусь активным борцом за мир!
Кэтрин, Джош и Майк были рады, что их полку прибыло, и с энтузиазмом демонстрировали мне свое умение
распространять листовки.
— Вы любите мир, сэр? — спросила Кэтрин у мужчины средних лет. Тот выставил вперед ладонь, давая
понять, что не возьмет листовку, и прошел мимо.
— Скажите «Да» миру, — обратился Джош к женщине, державшей в одной руке сотовый телефон, в другой
— хозяйственную сумку. Она совершенно не была похожа на человека, который готов остановиться и болтать о
созидании мира во всем мире. Вероятно, подобное отношение буквально коробило Кэтрин.
Мне удалось сунуть листовку одному из прохожих. Довольный собой, я наблюдал, как тот читает ее, удаляясь
от меня. Но потом прохожий остановился и вернулся ко мне.
— Что это значит? — спросил он. Я стал читать текст, на который он показал.
Война — состояние мерцающего сознания человека. Страх порождает страх, вновь и вновь подпитывая сам
себя с течением времени, подкрепляя мифы о самооправдании.
— Гмм, — произнес я.
Мужчина посмотрел на меня. Не самый удачный лозунг. Я прочитал его еще раз.
— Честно говоря, я не совсем понимаю, что это значит, — сказал я. — Думаю, по сути, это означает, что...
война — это плохо.
Мужчина вернул мне листовку.
— Глубокомысленно, — изрек он с нескрываемым сарказмом в голосе, и мне стало ужасно стыдно, что я
подвел Кэтрин и ее друзей. Было ясно, что мой лозунг — дрянь. Поэтому я посмотрел на листовку и сказал:
— Пусть мир станет таким, каким вы его хотите видеть! — И улыбнулся. Я не был уверен, что социальная
иглотерапия у меня получается хорошо. Во всяком случае, на моего прохожего она не подействовала, — судя
по тому, что он уже показал мне свой затылок.
— Сейчас мы будем пропагандировать мир при помощи мела, — сказала Кэтрин минут через десять. — Ты
готов?
— Да! — живо согласился я. — А как это — «пропагандировать мир при помощи мела»?
— Возьмем мел и станем всюду писать антивоенные лозунги, — объяснил Джош.
— Где, например?
— На тротуарах, главным образом, — ответила Кэтрин.
— И что, есть эффект? — спросил я.
— Да, — деловито отозвалась Кэтрин. — Разумеется.
— Вот мел, — сказал Майк, решительным шагом подходя к нам. — Приступайте...
Он вручил каждому по три кусочка мела. Мне достались красный, белый и синий. Замечательно, подумал я.
Цвета государственного флага Великобритании и государственного флага США. Теперь-το я уж точно
сообщу правительствам этих стран все, что чувствую.
Но что написать?
Кэтрин, Майк и Джош — кто сгорбившись, кто сидя на корточках — уже что-то выводили мелом на тротуаре.
— Кэтрин, что писать? — спросил я растерянно.
— Напиши то, что сказал раньше.
— Война — это плохо? По-моему, несколько простовато, — рассудил я.
— Ну... мне нравится фраза: НАШ НОВЫЙ МИРОПОРЯДОК — ЛЮБОВЬ.
— Да, красиво, — согласился я и посмотрел, что пишут остальные.
Майк выводил: ФРОНДЕРЫ ПЛОДЯТ ФРОНДЕРОВ, что, на мой взгляд, чем-то напоминало инцест, а Джош
писал: МЫ ВСЕ НЕСЕМ ОТВЕТСТВЕННОСТЬ.
— Тогда просто напиши, что чувствуешь, — посоветовала Кэтрин. — Что-нибудь из листовки или вообще.
Часть своих лозунгов мы берем из Интернета. Мы делимся своими мыслями.
— А что, неплохо, — заметил я. — «Делитесь своими мыслями»!
На лице Кэтрин отразилось сомнение.
Я задумался. Напиши, что чувствуешь? А что я чувствую?
И я решил написать: ПЕЙ ЧАЙ, А НЕ ВОЮЙ.
Сегодня последний раз чай я пил очень давно.
Ко мне сзади бесшумно подкралась Кэтрин.
— Здорово, — восхитилась она. — «Пей чай, а не воюй». Чай — проводник общения. А общение — акт
мира. За чаем мы общаемся и путем общения можем остановить войну. Ребята! Посмотрите, что Дэнни
написал!
К нам подбежали Майк и Джош.
— Пей чай, а не воюй, — прочитал Майк.
— Чай... — промолвил Джош. — Воюй. — А потом улыбнулся и кивнул. — Почти как «Занимайтесь
любовью, а не войной», только с чаем.
— Ага, — согласился я. — Это более британский вариант. Не столь грубо.
— Что навело тебя на эту мысль? — полюбопытствовал Майк.
— Я... люблю пить чай. — Я пожал плечами. — А воевать ... не люблю.
Не думаю, что они усмотрели в моих словах глубокий смысл, поэтому я попытался быть более убедительным.
— И еще... чай способствует общению. А путем общения можно остановить войну.
— Чай действительно способствует общению, — сказал Джош. — Отсюда чайные церемонии в Древней
Японии и чайные в Голландии семнадцатого века.
Я кивнул и ткнул в него пальцем, будто как раз это я и имел в виду.
Майк пару раз хлопнул в ладоши, воскликнул «блестяще!» и принялся выводить на стене «ПЕЙ ЧАЙ, А НЕ
ВОЮЙ». Кэтрин с гордостью посмотрела на меня, и я вдруг почувствовал, что Вношу Свою Лепту.
— «Пей чай, а не воюй», — повторила Кэтрин. — Ты молодец.
— Я умею проводить общественные кампании, — без ложной скромности признал я. — Когда-нибудь
напишу песню под названием «Хватит драться, давайте обниматься».
— Здорово, — похвалила меня Кэтрин. Думаю, она чуть-чуть влюбилась в меня. — Можно взять твои
данные?
Точно. Влюбилась.
— Мы с моей девушкой регулярно практикуемся в сочинении песен.
Ну и ну.
Кэтрин проявила дотошность, собирая сведения обо мне. Спросила мой домашний адрес, номер телефона,
адрес электронной почты, номер сотового, есть ли у меня факс. Я ответил на все ее вопросы. Я доверял ей и
Майку с Джошем. Все трое, на мой взгляд, были хорошие ребята. Они стремились изменить мир, но
действовали без шума, с помощью мела. И потом, Кэтрин, разумеется, не станет использовать полученные
сведения для того, чтобы ограбить мою квартиру. Скорее уж, она могла бы вломиться в мой дом для того,