блаженной улыбкой на лице и добротой в глазах, по очереди рассматривал присутствующих.
— ПРИГОТОВЬТЕСЬ... УСЛЫШАТЬ МОЕ ПОСЛАНИЕ!
Я приготовился. Как и все остальные. Правда, по-моему, только я один из аудитории сидел с несцепленными
руками и открытыми глазами. Инстинктивно я сцепил ладони.
— Я — НЕЗНАКОМЕЦ У ПОРОГА. Я — ТОТ, КТО СТУЧИТ. Я — ВАШ ДРУГ.
Продолжая улыбаться, Элиас переводил взгляд с одного слушателя на другого. Кто-то где-то за моей спиной
издал вздох наслаждения.
— СКОРО ВЫ УВИДИТЕ МЕНЯ, ВОЗМОЖНО... ВЫ УЖЕ УВИДЕЛИ МЕНЯ.
Мне вдруг стало не по себе. Я поежился. Элиас Браун смотрел прямо на меня. Прямо на меня, а голос на
магнитофонной пленке сообщил мне, что я уже встретил Майтрею.
— ТЕ, КТО ИЩУТ МЕНЯ...
Элиас Браун по-прежнему не сводил с меня взгляд.
— ...ЭТО ТЕ, КТО НАЙДЕТ МЕНЯ...
Я стал теребить свои часы.
Он все так же смотрел на меня.
Я нервно улыбнулся.
А потом он перестал смотреть на меня и обратил взгляд на сидящую рядом со мной полную женщину.
— Учители окружают нас, — сказал Элиас Браун чуть позже. — Это смелое утверждение. И доказать его
никак нельзя. Но поверьте мне на слово: это так.
Где-то в середине лекции я вдруг начал сознавать, что многое из того, что слышал, вынужден принимать на
веру.
— Вскоре вы ощутите их присутствие, они передадут вам свою мудрость. Когда Майтрея придет, его
появление одновременно будут транслировать по телевидению во всех странах мира. Спутниковые системы
созданы именно для того, чтобы освещать его пришествие. Вы увидите его лицо. Лицо, которое узнаете. Лицо, которое вы уже видели. Но он не станет говорить. Он не скажет ни слова. Но его мысли проникнут в вас.
Каждый из вас услышит его на своем родном языке. Самопроизвольно свершатся тысячи чудес.
Лекция шла уже полчаса. Какая-то пожилая женщина, сидевшая в первых рядах, сфотографировала Элиаса.
Пит сидел с закрытыми глазами и медленно кивал.
— Все те, кто развивал идеи гуманизма, последователи Учителя. Да Винчи... Эйнштейн... Шекспир...
Ньютон... Фрейд... Юнг... они распространяли свои знания и вдохновляющие идеи. Учители знают, что нужно
каждому из нас, и они постоянно трудятся во имя нашего блага. Нам повезло, что они у нас есть.
Элиас заговорил о взглядах и философских воззрениях Май греи относительно таких международных
проблем. как голод, война на Ближнем Востока, «лерная мощь, бедность, нищета и болезни, а также о его
отношении к ООН, Джорджу Бушу, развитым странам, встречам «большой восьмерки». Но он ни словом не
упомяну» о том, как Майтрея добирается домой по вечерам, и бывает ли, что он предпочитает ехать на
автобусе, а не на метро. Ч начинал испытывать разочарование. Меня так и подмыва ло крикнуть: «Ближе к
делу, Браун! Зачем обсуждать политику, когда можно поговорить об автобусных маршрутах?!»
— Когда-нибудь мы все станем бессмертны. Обещаю вам. — сказал он.
Но даже это не помогло.
Если подумать, трудно не согласиться с общими принципами Майтреи. Чтобы спасти мир, заявлял он, нужно
драиться. Сегодня на Земле более 30 миллионов человек умирают с голоду... а кладовые Запада забиты
продуктами. Как раз над этим я и размышлял, когда передо мной взметнулась вверх чья-то рука. Она
принадлежала Питу. Интересно, что он задумал?
— Да? — спросил Элиас Браун.
— А сейчас Майтрея здесь? — поинтересовался Пит. Я пришел в замешательство. — В этой комнате?
Элиас улыбнулся и несколько минут рассматривал аудиторию. Вероятно, он перехватил взгляд кого-то
невидимого, ибо затем он повернулся к Питу и кивнул.
— Да. Он здесь.
Пит ткнул меня локтем под ребра и расплылся в улыбке.
— Наверное, потому что ты пришел, — шепнул он.
Я начал подумывать о том, что Пит и в самом деле верит во все это.
— А где живет Майтрея? — спросил мужчина, сидевший в другом конце комнаты, и я преисполнился
самодовольства, потому что это я уже знал.
— Он живет в азиатской общине на Бриклейн. Он не спит, он не ест, у него нет кровати. Он работает
двадцать четыре часа в сутки на благо нашей планеты Земля. На благо каждого из вас.
И Элиас Браун вновь посмотрел мне прямо в лицо.
— Говорю же тебе, Иан, он посмотрел прямо на меня, — сказал я, когда мы шли по Майл-Энд-роуд. — Даже
жутко стало.
— Старик в кремовом костюме посмотрел тебе в лицо, и ты чуть не помер со страху. А чего, спрашивается,
ты испугался? Того, что какой-то старик просто посмотрел на тебя?
— Но он смотрел так, словно ему известно что-то. У меня в голове будто что-то щелкнуло, когда я увидел то
выражение его лица; я на мир стал глядеть по-другому. Словно Майтрея сидел рядом с ним и, показывая на
меня, говорил: «Вот он... вот тот, кому я помогаю!»
— Ты сознаешь, что это — слова самонадеянного человека? — спросил Иан, пока я наклеивал на таксофон
объявление «Позвони мне». — «Золотым мальчиком»56 себя возомнил, что ли? Думаешь, вот-вот в комнату
ворвется разыскивающий тебя Эдди Мерфи?
— А по-твоему, это так уж немыслимо? Почему ты считаешь, что я не могу быть неким «золотым
мальчиком»? Люди вроде тебя откажутся верить своим глазам, даже когда воочию увидят второе пришествие
Христа.
Зазвонил мой сотовый. Я ответил. В трубке тут же раздались гудки. За последние 24 часа, должно быть,
немало лондонцев ознакомились с моим объявлением, потому что теперь мой телефон почти не смолкал.
— Послушай, Дэн, — сказал Иан. — Честно говоря, я не думаю, что человек, с которым ты познакомился в
автобусе, был Христом, Майтреей и т. д. Это я спьяну выдвинул такое предположение. И, думаю,
маловероятно, что ты, мой друг, являешься золотым мальчиком или медным или еще из какого-нибудь металла.
— А ребята из «Звездного взрыва» считают, что это возможно.
— Ребята из «Звездного взрыва» считают, что пирамиды построили инопланетяне, — заметил Иан, и я
понял, к чему он клонит.
— Есть только один способ разобраться во всем этом... — Иан помолчал для пущего эффекта и добавил: —
Ты должен найти своего попутчика.
Не знаю, случалось ли вам бродить по Брик-лейн в поисках просветленного существа из другого измерения,
но, уверяю вас, это задача не из легких.
Иан, конечно, был прав: мне следовало отыскать своего знакомого из автобуса, дабы раз и навсегда
убедиться, что он — не Майтрея. Хотя сам Иан не горел желанием сопровождать меня в этом предприятии. Я
его и без того уже утомил, таская за собой, пока расклеивал свои объявления. Нет, лучше уж я уговорю его
накормить меня блюдом с карри за свой счет.
— Так какой у тебя план? — спросил он, когда мы выходили из станции метро в Олдгейте.
Я улыбнулся и открыл свой рюкзак.
— Вот...
Я вытащил пачку плакатов, сфотокопированных на листах формата А4, с кричащим, но весьма спорным
заголовком: «ЭТО ВЫ?»
Я провожу уже вторую кампанию в качестве Согласного, причем всего за одну неделю! Мною владело
глубокое волнение... Вот он я, открываюсь миру, выставляю себя на всеобщее обозрение, — причем уже во
второй раз! Держу данное себе слово! Я не только расклеил объявления с предложением звонить мне, сообщив
всему свету свой номер телефона, но теперь еще собираюсь развесить плакаты с портретом моего попутчика в
автобусе — с портретом человека, который вытащил меня из бездны депрессии. Плохо, что я не умею рисовать, да и память на лица у меня не очень хорошая. Я лишь запомнил, что мой попутчик был азиат с бородой, а этого, конечно же, недостаточно. Поэтому под портретом я дал подробное объяснение, написав:
«Вы УЧИТЕЛЬ, проживающий в районе ОЛДГЕЙТ в восточной части Лондона? 6-го, в пятницу, когда на