То, что происходило в Общих Домах, никто не контролировал, однако преступлений и насилия в мире стало меньше, ведь теперь легально можно было всё, но лишь в пределах Общего Дома, куда и попал мой отец после исчезновения Талии и потери работы.
В Общем Доме нашей провинции работала Мнема, мать моей Талии, и она во многом старалась поддерживать моего отца в то нелёгкое время. Это была высокая, некогда красивая женщина, которая от непосильной работы стала лишь подобием человека. Круги под глазами, морщины, сутулая спина и руки в мозолях - вот чем наградила её работа в Общем Доме. А после исчезновения дочери, она и вовсе стала уменьшаться на глазах. Казалось, Общий Дом вытягивал из неё все жизненные силы, и ничто не могло ей принести радости в жизни. Но не смотря на всё это, людям надо общаться, и её отдушиной стал мой отец, как и она для него.
Я знал, что Мнема с моим отцом имеет роман, и был только рад за них - двух близких людей, которые прошли через все трудности, которые им уготовлено было судьбой, но мне не нравилось, что отец стал всё чаще и чаще заходить в Общий Дом, где похоть и азарт были ключевыми помощниками уйти от проблем. Но поделать с этим я ничего не мог, мне было всего семь, и многое для меня было непонятным и труднодостижимым. Я знал, что Общий Дом - это плохо, и что когда вырасту, я никогда туда не зайду. Но попасть в общий дом мне пришлось раньше, чем я мог подумать.
Спустя неделю после моего откровенного разговора с отцом, он решил меня взять с собой в это злое место. Не знаю, что им руководило, но для меня, тогда ещё ребёнка, это было испытание на стойкость. Пьяный угар казалось в этом месте поселился, и, побыв хоть несколько минут в этом помещении, казалось можно было опьянеть. Грязные столы, на которых люди распивали спиртное, играя в азартные игры, казались многовековыми, а сцена на которой дамы в нижнем белье исполняли танцы, была просто небольшим возвышением, к которому легко можно было подойти и утащить понравившуюся дичь в отдельную комнату, предусмотренных на верхнем этаже. Многие постояльцы так и делали, и женщины были не против - им тоже надо было кормить себя и свою семью, а торговля телом, как известно одна из древнейших профессий. За пустой барной стойкой, так же грязной и липкой, находилась Мнема
- Сол! Рада тебе, - сказала она моему отцу. - Ты мальчишку зачем привёл, для него это не самое лучшее место.
- Пусть знает, где его отец пропадает, да и оставить его не с кем. Священник уехал, а в городе много торговцев. Не стоит ему с ними встречаться.
- Ну что ж, твой сын - тебе решать. Здравствуй Кей, чем то угостить тебя? - голос Мнемы был как у робота, без эмоций и заинтерсованности
-Нет, спасибо.
- Ну как хочешь, а то у меня тут где-то была минеральная вода со вкусом лимона.
- Мнема, - прервал её мой отец. - Ты уже на баре работаешь? А посуду за тебя кто моет?
- После того как был очередной дебош, в Ташу, которая работала на стойке, выстрелили, и меня повысили. Теперь я разливаю спиртное и веду разговоры с постояльцами. Это лучше, чем быть постоянно в каптёрке, где только раковина и посуда.
- Но и опасней. Я переживаю за тебя, - отец был встревожен, о чём говорили нотки в его голосе.
- Здесь не опасней чем везде. Ты сам это знаешь. Налить тебе что то?
Дальнейший разговор был попросту ни о чём. Отец пытался отвлечься, и Мнема, по-видимому, тоже. Самое главное - им было хорошо вдвоём, и я был счастлив за отца, и не против его общения с матерью Талии. Но я и не мог предположить, что тот день лишит меня его, а Мнему сделает мне настоящей матерью, которой у меня не было.
Глава 10. Один выстрел
События развиваются иногда так быстро, что просто не понимаешь, что происходит. Вроде в одну секунду ты был одним человеком, и в мыслях и душе у тебя было одно, но то или иное событие может изменить тебя в одночасье. События вечера, когда мы с отцом посетили Общий Дом, так же изменили меня и всю мою жизнь в один миг. Называйте это судьбой или как то иначе, но факт остаётся фактом - одно событие изменило всё моё существование, все мои мысли, всего меня. Точнее даже не событие, а один единственный выстрел.
Мнема ушла в подсобку, чтобы достать чистый стакан для отца. Он ей был дорог, и поэтому для него она старалась, как ни для кого из клиентов. Я думаю, она любила его, но потеряв дочь боялась привязываться к кому то, поэтому их отношения не были столь близкими, как могли бы стать. Они просто общались, по крайней мере, так говорили. Что было на самом деле, я не знал, и не узнаю.
Отец сидел на высоком стуле, я стоял рядом. Вдруг за своей спиной я почувствовал чьё то присутствие. Знаете, как это бывает, когда на тебя в упор смотрят, и ты спиной чувствуешь, как буквально боишься развернуться, ведь сзади тебя чудовище. Так же случилось и со мной. А затем раздался голос.