— Победа? Ты веришь в эту чушь?
— Пока оснований не верить не было.
Хотя, конечно, я и сам несколько сомневался в заявленном выигрыше, сейчас выказывать свое честное мнение по этому поводу было невыгодно.
— Неважно, — категорично отрезал Ямадо. — У меня свои мотивы. Я не считаю тебя лидером и не собираюсь прислушиваться к остальным. Вы мне не интересны, если выбрали главой гильдии Поднебесного. Так что хватит тянуть быка за яйца. Просто разойдемся и все.
— Ты слабак, Ямадо. Еще и тупой. Я просто волнуюсь за тебя.
Самурай неестественно засмеялся.
— Это я слабак? — угрожающе спросил он.
— Ну а то, что тупой, оспаривать не пытается, — отшутился Итачи.
— И ты называл Ямадо собакой? Сам же стоишь позади хозяина и тявкаешь, шавка, — не изменяла своим принципам Настя.
Я жестом руки попросил Рому не вмешиваться.
— Да, Ямадо, ты слабак, который не осознает своего положения. И я могу доказать тебе это.
— Доказать?
— В поединке.
— Зачем мне это? Ты пытаешься взять меня на слабо? К черту тебя и твой кружок юных рыцарей аутистов. Кошка, мы уходим.
— Нет, — я обнажил свой бастард. — Так просто ты отсюда не уйдешь.
— Ух, — глумливо изобразил испуг Ямадо. — И что же ты сделаешь? — парень подошел ко мне вплотную, так что острие меча слегка коснулось его доспеха. — Ни-че-го.
Однако. только самурай отвернулся от меня, как я занес меч и попытался атаковать Ямадо.
Глаза отразившего удар самурая растерянно и непонимающе глядели на меня. Парень отпрыгнул назад.
Настя подбежала к Ямадо.
— Окружить их! — скомандовал я.
Все отыграли свои роли на «отлично». По крайне мере, мой приказ был выполнен беспрекословно. Это значило, что, скорее всего, мои согильдийцы — исключая окруженных — доверяли мне.
— Так просто вы отсюда не уйдете, — со всей имеющейся патетичностью говорил я к Насте и Ямадо. — Нет смысла отпускать вас, если вы не с нами. Проще устранить, чтобы в будущем с этим не возникло никаких проблем.
— Ублюдок! — оскалилась Настя. — Как же я жалею, что так долго находилась в одной беседе с такой мразотой, как ты, Поднебесный!
Я пожал плечами и усмехнулся, хотя, на самом деле, чувствовал себя отравительно.
Мне пришлось пойти на крайние меры, чтобы сохранить начальный состав нашей гильдии. Зачем мне Ямадо и Настя? Банально не хотелось их отпускать. Этот мир скрывает в себе множество опасностей, к которым одинокие игроки могут быть не готовы — так мне казалось. Что Настя, что Ямадо — на самом деле неплохие ребята. В разногласии, пришедшим с нами из реального мира, во многом был виноват сам я. Потому я хотел примириться. И хотя такой дерзкий поступок с моей стороны мог вызывать между нами только больший разлад, по крайней мере, я должен был попытаться оставить самурая и кицунэ с нами. С остальным — я считал — я смогу разобрать в будущем.
— Ямадо, я предлагаю дуэль. Побеждаешь ты — вы уходите. Побеждаю я — вы остаетесь.
— Какая же ты крыса, Поднебесный! — гневно скривился самурай. — Это предложение?! Окружив нас?! Ты называешь это предложением?!
— Хорошо, — я был на грани срыва, но из последних сил поддерживал роль плохого парня. — Сначала схватите Настю. Желательно живой.
Я видел, как Ямадо растерялся. Его беспокойные глаза пытались охватить каждого, кто был со мной. Парень понимал, что против всех нас не выстоит.
— Хорошо! — закричал самурай. — Хорошо! Но, — он оглянул тех, кто поддерживал меня, — поклянитесь, что, если в поединке я прирежу эту суку, то вы не станете мстить! Поклянитесь!
— Тихо-тихо, — удовлетворенно улыбнулся я. — Тебе не удастся меня прирезать, но если тебе будет так спокойнее, то я призываю своих согильдийцев следовать импровизированному кодексу чести и отпустить Ямадо с Настей, даже если он первый убьет меня в дуэли. Такова воля гильдмастера.
Спартак засмеялся, что не мудрено, ведь я начал переигрывать. Самурай, правда, этого не понял.
Мне было тяжело. Было видно, что Ямадо истинно злился на меня и я не знал, чего мог ожидать от него в дуэли. Сам я, конечно, не собирался убивать своего оппонента — как и калечить, ведь я совсем не злился ни на Ямадо, ни на Настю. В конце концов, я понимал, что именно им не нравлось.
Мы часто ссорились с Ямадо в беседе. Несмотря на то, что он был незаменимой частью Do this, самурай всегда оставался обособлен — исключая Кота, которая проявляла к нему интерес. Никто не поддерживал Ямадо. Даже Султан, которого тот пригласил, почти не пересекался с ним и не пытался защитить. Однако однажды мне удалось адекватно поговорить с Ямадо. Тогда в беседе никого не было. Только я и он. Мы обсуждали сны. Как и я, самурай мучился от кошмаров. Трудно понять причину — возможно, мы нашли достаточно интимную точку соприкосновения — но общение складывалось так, словно мы были хорошими знакомыми, будто до этого у нас не было сотни других бессмысленных срачей с тоннами безвкусных и тупых оскорблений. Мне показалось — хотя, на самом деле, я почти не сомневаюсь в правоте своих суждений — что Ямадо просто не может открыться окружающим из-за чего страдал от одиночества настолько, что возненавидел людей вокруг, ведь никто из них никогда не стал бы для него по-настоящему близким человеком. И я прекрасно понимал это чувство — боль от того, что люди вокруг только делают вид, что понимают друг друга — но всегда остаются наедине с самими собой.
Мой долг, как гильдмастера — которым, пускай Ямадо меня и не признал — остановить вспыльчивого парнишку и обиженную на меня девицу, чтобы потом отстроить наши отношения. Мне было страшно, неприятно и грустно, но в душе таилась надежда. Надежда на то, что я справлюсь.
Мы вышли из руин и перешли давно высохший ров. Взглядом я попросил Канеки находиться около Насти, чтобы предотвратить попытку побега.
Местность с низкорослой травой вокруг полуразваленного замка идеально подходила для дуэли. Я и самурай разошлись друг от друга на десяткок метров.
Предварительно мы договорились о том, что победителем признается тот, кому удастся обезоружить или обездвижить соперника.
— Готовы? — крикнул Спартак, выступавший в роли импровизированного рефери.
— К черту тебя! — рявкнул Ямадо. — Я уже давно готов разобраться с этим ублюдком!
— Готов, — кивнул я Кире.
— Тогда начали!
Самурай рванул ко мне с напором разъяренного зверя. Не прошло и секунды, как клинки мечей завибрировали и запели клекотом скользящих и бьющихся лезвий. С каждым новым столкновением я словно слышал радостный визг каленной стали и видел свет игривых искр, что гасли и вспыхивали раз за разом подобно праздничному фейерверку.
Натиск самурая был невероятно мощным и мне приходилось безответно отступать назад. Однако несмотря на то, что удары Ямадо заслуживали внимания своей силой, им все же недоставало мастерства и опыта фехтовальщика, с которыми я столкнулся в стычке с Дионом. Потому отступал я, прежде всего, из тактических соображений, стараясь выяснить уровень силы соперника и подгадать момент для контратаки.
Удар катаны сверху!
Уйдя влево, я с легкость уклонился и сразу же атаковал открывшегося самурая мощным ударом ноги в область правой почки. Я отбросил Ямадо на несколько метров и, не теряя ни секунды, попытался сковать его:
— Точка аномалии!
Причин любезничать не было. Ставка поединка была слишком высока, чтобы позволить себе упустить такой шанс.
Однако, прежде чем я приблизился к сопернику, он успел вскочить на ноги и встать в атакующую стойку.
— Самурайская Непоколебимость! — вскрикнул Ямадо и сила, природа которой была неизвестна, завихрилась вокруг самурая мощной воронкой.
По моему телу пробежались мурашки, и я замер, выжидая и не рискуя ступать вперед.
Тогда Ямадо бросился ко мне с такой мощью и яростью, что земля под его ногами просела и треснула. Сила его ударов увеличилась настолько, что я, отразив первую атаку, едва не свалился к земле.
— Невесомость!
Я вновь начал отходить и искать для себя возможность контратаковать, но напор самурая становился все сильнее и сильнее, а потому мне пришлось бросить все силы на глухую оборону, оставив надежду на ответные выпады.