— Двадцать минут.
— Даже не знаю, хорошо это или плохо.
— Лучше, чем ничего. Хотя в Визе этого не хватило.
— Хватило. Если бы не сучка Регер, мы бы смогли убежать. Полагаю, и Марс остался бы жив.
— Ну… Наверняка это неизвестно.
— Я в этом уверен.
— Пускай будет так. Если уж упомянули других игроков, то что будем делать с теми четырьмя?
— Я говорил с их лидером, Львом. Они тоже пострадали от этих зеленых ублюдков. Он согласился помочь нам. Что касается остального, пока не знаю. Я точно не планирую предлагать им присоединяться. Откровенно говоря, мне хочется избавиться от них при первой же возможности.
— Избавиться?
— Да.
— Каким образом? Убить?
— Может и так.
— А как же помощь другим людям? Получается, весьма избирательный ты герой.
— Другим людям, но не тестерам. Уверен, эти ублюдки и сами думают над тем, как покончить с нами.
— Я понимаю, почему ты так думаешь, но мне кажется ты перегибаешь палку. Не ты ли говорил, что мы не должны пользоваться такими методами?
— Все изменилось, Спартак.
— Однако я все равно считаю, что это крайности.
— Возможно. Но я не говорю, что это единственный вариант, хотя, как только вы мне о них рассказали, я подумал, что это хорошее решение. Сейчас я сомневаюсь на этот счет. Вероятно, это все из-за предательства Регер. Я слишком озадачен перспективой повторения. Так что, прежде всего я просто хочу, чтобы между нашими группами была дистанция.
— С этим я согласен.
— Эх… Чертова игра. Пообещали веселья, денег, вырядили нас в эти клоунские доспехи… И что в итоге? Мы даже не знаем виртуально ли это все.
— Думаю, стоит считать, что реально.
— Я тоже. Ладно, кажется, я вдоволь надышался воздухом. Пойдем?
— Я еще задержусь ненадолго.
— Хорошо, тогда спокойной ночи, Кира.
— Спокойной.
— И да… Прости меня за утро.
— Кажется, кто-то говорил, что не собирается извиняться. «Все изменилось, Спартак?»
— Именно.
Однако я не пошел спать. Мне захотелось навестить Молчанова. Я уже пытался поговорить с ним днем, но тогда он был совсем плох. Не знаю на что я рассчитывал, но меня не оставляло чувство, будто я был обязан помочь магу.
Я постучал в дверь комнаты Молчанова. Внутри горел свет.
— Кто там?
— Это я, Ваня. Можно войти?
— Входи.
Миша сидел на кровати, глядя на пол. Я встал напротив.
— Так и не возникло желания поговорить?
— О чем?
— О том, что волнует.
— Что волнует… — на лице у Молчанова возникла нездоровая улыбка. Миша поднял голову и посмотрел на меня. У него под глазами были заметные отеки. — Прикончи меня… Убей… Пожалуйста…
— Я не могу этого сделать…
— Я тоже… я тоже не могу… даже Таня смогла, а я нет…
Упоминание Руди в таком ключе разозлило меня, но я не стал выказывать своего раздражения, понимая, что Миша говорил это не преднамеренно.
Мне было жаль Молчанова. По большому счету, я сам являлся виновником его состояния. Я знал, что Миша был довольно робким, боязливым человек, но ничего не сделал для того, чтобы помочь ему разобраться с внутренними переживаниями. Я был слишком занят собственными заботами. Более того, я взвалил на него бремя грязной работы, попросив сжечь Марса.
— Мне стоит попросить у тебя извинения, Миш.
— Извинения?
— Да. Прости меня за то, что не уделил тебе времени в Регране. Прости за то, что попросил сжечь Марса.
Я совершенно не знал, что должен был говорить. Вероятнее всего, его случай душевного беспорядка был слишком запущенным, чтобы слова могли помочь ему.
— Марса? Сжечь Марса? Что? Где Марса? — Молчанов повертел головой. — Марс! Марс! Где Марс?!
— Миша, погоди… — я схватил мага за плечи, но тот оттолкнул меня. Молчанов стиснул голову руками и начал смеяться. По его щекам катились слезы. Я наблюдал за этим, абсолютно не понимая, как должен поступить.
Дверь в комнату отворилась и в проеме показался Лансель.
— Я слышал крики, — капитан вошел внутрь. Я взглядом указал на трясущего мага.
— Я могу чем-то помочь? — спросил рыцарь.
— У вас нет снотворного?
Лансель подошел ближе и попытался коснуться Миши, но тот в истерике откинул его руку и забился в угол.
— Вы можете подержать его?
— Зачем?
— Я помогу ему уснуть.
Я подошел к Молчанову. Было больно наблюдать за тем, как помутнел его рассудок.
— Миша, я хочу помочь. Дай руку, пожалуйста.
Маг недоверчиво вытянул руку. Я резко схватил ее, отдернул Молчанова от угла и повалил его лицом на кровать. Он пытался вырваться, но я хорошо удерживал его. Лансель положил руку на голову Миши и через несколько секунд он уснул. Вероятно, капитан усыпил его подобно тому, как этот делал старик из моего сна, помогая Мэнэнлаэйю войти в транс.
Мы уложили мага на кровать, после чего покинули комнату.
— Спасибо, что помогли.
— Полагаю, это не то, что заслуживает благодарности. Что вы планируете с ним делать?
— Без понятия.
— Я могу попросить нашего лекаря посмотреть его. Хотя сомневаюсь, что такое можно вылечить.
— В любом случае, я буду благодарен Вам.
— Хорошо. Это все что в моих силах. Увы, мне так и не удалось получить одобрение на запрос о вашей награде.
— Награде?
— То, о чем я говорил в Регране.
— В Регане… А… Это… Ничего, Вы многое сделали. Вы помогли нам с приютом.
Лансель покачал головой.
— Это трудно назвать помощью, учитывая то, что вы собираетесь остаться в городе и помогать отбивать его.
— У нас достаточно сил?
— Трудно сказать, не располагая в достаточной мере информацией о силах врага.
— Понимаю.
— В гарнизоне служит порядка четырех тысяч солдат. Еще есть полторы тысячи всадников.
— Звучит внушительно. Надеюсь, этого и правда будет достаточно.
— Все на это надеяться.
— Надеюсь, надежды оправдаются, — натянуто пошутил я. — Ладно, спасибо Вам, господин Лансель. Пожалуй, все это очень утомило меня. Я пойду.
— Угу, — кивнул капитан.
Я вернулся в комнату и сразу же упал на кровать. Я был вымотан не столько физически, сколько ментально.
В голове вновь пронеслись воспоминания о всех событиях в Альмире. От начала до конца. Это вызвало у меня нешуточный приступ злости.
Чертов сумасшедший мир?! И почему все так сложилось?! Почему я такой идиот?! Эта сучка Регер… Что она о себе возомнила?!
В конце концов, я опять приходил к тому, что все было тщетно. Мне порядком надоела такая переменчивость моих чувств, но у меня не было ни малейшего понятия о том, как с этим совладать. Время перевоспитывать себя прошло.
Руди, правда ли ты думала, что я смогу чего-то достичь? Мне не удалось спасти ни Марса, ни Ямадо… из-за меня рассудок Миши помутнел, Настя покинула группу… И ты… Я не уберег тебя. Что я должен делать? Что меня ждет впереди? Как с этим всем справиться?
Раздался тревожный звук набата. В замке тут же засуетились стражники. Не трудно было догадаться, что это значило.
Я безвольно поднялся, открыл сундук и вытащил оттуда акетон, шоссы и черный полуплащ, которые одолжил в оружейной. После битвы с седоволосым, верхняя часть моего доспеха оказалась непригодной.
Мне больше не хотелось иметь дела с доспехами. Слабый противник не был способен достать меня, а тот, что посильнее — латы или кольчуга могли повлиять на исход битвы с таким врагом.
Затянув портупею, я вынул бастард из ножен.
Черный…
Его клинок был выплавлен из обсидиановой стали. Такой же, как и у Мэнэнлаэйя.
Что, черт подери, это значит?!
Не время…
Я встретился с остальными членами гильдии у ворот замка. В отличии от меня, они продолжили использовать доспехи, в которых появились в этом мире. Мы нашли Ланселя и получили от него указания. Капитан отправил нас к западным воротам.
Отряды служителей порядка сопровождали женщин, стариков и детей к убежищам. Дееспособные мужчины должны были помогать с обороной. По главной западной улице, ведущей от западных ворот к центру Гранбурга, маршировала колонна солдат, сразу за ней шел обоз. У большинства военнослужащих броня состояла из бационета с бармицей, хауберка и синего сюрко с изображенным на нем солнцем. Некоторым повезло больше и их укрывал латный доспех. Из вооружения у защитников города имелось по полуторнику и миндальному щиту, на внешней части которого также виднелось солнце. Отдельным строем шагали пикинеры.